Глэдис Митчелл - Смерть и дева. Эхо незнакомцев [сборник]

— О нет! — вскричал в ужасе Дерек. — Нет! Ни в коем случае! Слишком уж много будет расспросов! Чересчур!

— Ладно, тогда не говорите, — сказал Том. — Так или иначе, подождите с решением до утра. Зачастую положение вещей видится утром совсем иначе.

Утро принесло еще один сюрприз, на этот раз совершенно иного рода. Жизнерадостный Дерек вышел в столовую, когда завтрак Тома был уже в разгаре. Сэр Адриан позавтракал раньше и в настоящий момент ожесточенно препирался с полицией по поводу своего павильона и крикетного поля.

— Привет, — сказал Дереку Том. — Выспались?

— О да, сэр. Ох, опять яичница! А больше ничего нет?

— Копченая селедка.

Дерек наполнил свою тарелку и сел.

— Я, пожалуй, схожу прогуляюсь, сэр. Здесь полно полиции, а она меня пугает. Если меня начнут расспрашивать, боюсь, я наговорю им что попало. Так что уж лучше я не буду попадаться им на глаза.

Том задумался, позволит ли полиция Дереку уйти из дома. Это лишь вопрос времени, думал он, прежде чем кто-нибудь из Мида или Брука со злым умыслом или без него упомянет о том факте, что в предположительный момент смерти Уитта на поле Дерека не было.

К его удивлению, полиция и не подумала возражать, когда в десять часов Дерек решил покинуть дом, однако к немалой досаде Тома, служители закона отказали ему самому в праве сходить в деревню за табаком.

— Если вы любезно назовете мне марку, которую вы предпочитаете, сэр, я охотно схожу и принесу вам ее сам, — пообещал бойкий молодой констебль.

— «Хэндон», — ворчливо уточнил Том. Бойкий молодой констебль сделал вид, что не заметил его раздражения. Обычно уравновешенный и искренний Том извинился. — Но вы ведь отпустили юного Кокса, — сказал он в качестве объяснения.

— Да, сэр. В настоящее время у нас нет причин беспокоиться о молодом мистере Коксе.

— А обо мне, значит, есть причины?

— Нет, сэр, конечно же нет.

Том озадачился. Если бы он был при исполнении, то есть будь он сам полицейским, он подозревал бы Томаса Донаха в причастности к этому конкретному убийству в последнюю очередь. В тот момент он не заподозрил в подрывной деятельности сэра Адриана — эта мысль пришла к нему позднее.

Дерек доел завтрак, необычно плотный для него, и ушел. Том не спрашивал, куда он направляется, предположив, что в деревню. Так или иначе, Дерек к одиннадцати вернулся в сильном волнении.

— Мистер Донах, вы верите в судьбу?

— Пожалуй, да, в некотором роде. А вы?

— Значит, и в двойников верите?

— Во что?

— Ну, вы же знаете! В отражение, которое выходит из зеркала, и так далее. Или в близнеца. Кажется, я видел своего близнеца.

— Вашего близнеца?

— Да, сэр. Я вам рассказывал. Фрэнсиса. Нас разлучили, когда дед забрал меня, а Фрэнсиса отослал.

— А, да, конечно. Вы правда считаете, что видели его?

— Они сейчас едут сюда. Я поспешил вперед, чтобы сообщить деду. Это наверняка Фрэнсис. Я точно знаю. А где дед? Уже вернулся?

— Я не знаю, где он, — сказал Том. — А он… эм-м?..

— Нет, боюсь, он будет не очень доволен. Потому я и решил, что надо его предупредить. Он никогда не разрешал мне даже упоминать о Фрэнсисе, хотя я пытался.

Он удалился почти бегом и вскоре вернулся нарядный и со свежеприглаженными волосами.

— Ба! — воскликнул Том. — Решили затмить своего брата-близнеца?

— Да просто с ним дама, — объяснил Дерек. — С виду она похожа на ведьму, но, наверное, все-таки человек.

В этот момент в дверь позвонили, и после непродолжительной паузы Генри впустил в дом Фрэнсиса Кокса и миссис Лестрейндж-Брэдли, волей-неволей ставшую его новой опекуншей. Дерек сделал шаг вперед, чтобы исполнить обязанности хозяина, а глухонемой юноша вдруг заговорил:

— Ты Дерри. Я рад тебя видеть. Я Фрэнсис. Мы близнецы. Там под лодкой был покойник. Не люблю покойников. А ты?

— Слыханное ли дело, чтобы дерево сошло с места? — осведомилась миссис Брэдли. Бросив на нее перепуганный взгляд, Дерек упал в обморок.

Миссис Брэдли усмехнулась.

— Ваша половина этого орешка оказалась восприимчивой к суевериям, — светским тоном заметила она, обращаясь к Донаху. — Интересно, почему?

Она встала на колени возле упавшего юноши и, к изумлению Тома (ибо выглядела она пожилой и не слишком крепкой), помогла ему подняться и посадила на стул. Слегка похлопав его по обеим щекам, миссис Брэдли низким напевным голосом заметила, что он подвержен истерии, а потом быстро привела его в чувства.