Патриция Мойес - Мертвецы не катаются на лыжах. Призрак убийства (сборник)

– Ах, инспектор Тиббет… боюсь, что у нас тут некоторый беспорядок… позвольте я вам налью кофе. Может быть, вы слышали о случившемся днем…

– Да, – ответил Генри. – Кое-что из этого слышал. Я привез вам книгу.

– Книгу? Какую книгу? Ту самую?

Клод надел свои очки без оправы и внимательно посмотрел на инспектора.

– Да, – ответил Тиббет. – Книгу, принадлежавшую вашему покойному отцу, Огастесу Мансайплу. Один из томов «Илиады» Гомера.

– Но это не наша книга, инспектор, – сказал Джордж Мансайпл.

– Не ваша?

– Нет. Я ее узнал. Это одна из книг библиотеки Директора, которые я продал некоторое время назад Реймонду Мейсону. Сейчас она принадлежит его сыну, Фрэнку.

Генри улыбнулся:

– Юридически это совершенно верно, – сказал он. – Однако, можно считать, что она принадлежит леди Мансайпл, купившей ее за шесть пенсов на развале хлама. Это ведь так? – обратился он к Рамоне.

– Совершенно верно, мистер Тиббет. Я объяснила этому молодому человеку…

– А что, ради всего святого, она делала на развале? – спросил Джордж.

– Ее туда пожертвовал Альфред из «Викинга». Он вытащил ее из бочки «счастливый нырок», и, не будучи специалистом по греческому…

– Инспектор, не будьте занудой, – попросила Вайолет. – Давайте к фактам. Как она попала в бочку?

– А, кажется, я начинаю понимать, – сказала Рамона. – Фрэнк Мейсон принес ее сюда по ошибке…

– Нет, – перебил Генри.

– Но, мистер Тиббет, он мне сказал…

– Это не была ошибка, – снова не дослушал инспектор. – Он ее принес, чтобы здесь спрятать – и место было очень хорошее. Потом хотел тихо забрать книгу, но она из-за коричневой обертки попала в бочку, и он не мог ее найти.

– Спрятать от кого?

– От меня.

– Я не понял, – в четвертый раз сказал сэр Клод.

– Сейчас объясню, – пообещал Генри. – Для этого я и приехал. Фрэнк Мейсон искал эту книгу все время после смерти отца.

– Но зачем вообще ему было… – начал Джордж.

– Вот это и есть самое смешное, – ответил Тиббет. – Он понятия не имел, чем эта книга так ценна. Фрэнк просто знал, что она ценная, потому что так сказал ему отец. А потом он обнаружил, что я тоже ее ищу. Поэтому, обнаружив книгу, решил ее от меня спрятать.

– Я думал, инспектор, – многозначительно произнес епископ, – что вы собирались объяснить.

– Я это и делаю, – ответил Генри.

– Ну, ладно, так где же, прежде всего, юный Мейсон нашел книгу?

– В офисе своего отца в Лондоне. В личном шкафу старшего Мейсона. Самое досадное, что я осмотрел этот шкаф еще до Мейсона-младшего и книгу не заметил. Мейсон на нее надел кричащую порнографическую обложку.

Эдвин был шокирован:

– На Гомера? Директору бы это не понравилось.

– Уверен, что не понравилось бы, – согласился инспектор. – В общем, Фрэнк Мейсон ее нашел и привез обратно в Крегуэлл-Лодж. Вскоре после этого я туда зашел. Когда он увидел, что я иду к дому, то поспешно снял с книги суперобложку и надел ее на другую книгу. И прежде, чем мне представилась возможность обыскать дом, Мейсон завернул книгу в коричневую бумагу и привез сюда с собственным хламом.

– Все это очень хорошо, – сказал сэр Клод, – но когда вы намерены перейти к сути? Что такого особенного в этой книге и как вы вообще об этом узнали?

– Я как раз к этому подхожу, – ответил Генри. – В ежедневнике Реймонда Мейсона я нашел запись, которая меня озадачила. Это был регистрационный номер его машины.

– Какая-то совершеннейшая чушь, – отреагировал Эдвин, сердито глядя на Тиббета, и добавил, понизив голос и обращаясь к Клоду: – Я же тебе говорил, что он слегка не в себе.

– Номер машины Мейсона был РМ 1 – что вполне обычно. Но в ежедневнике он записал номер КН6С8 3. Было очевидно, что это номер не машины, а какой-то другой, который он желает запомнить. Нетрудно было заключить, что это означает: Книга Шесть Страница Восемьдесят Три. А потом я прочел хранившуюся у тети Доры копию письма старого доктора Томпсона к майору Мансайплу.

– Лучше бы позвонить молодому доктору Томпсону, – вполне слышно сказал епископ Клоду. – У парня совсем с головой беда.

– Из этого письма, написанного сразу после смерти старшего мистера Мансайпла, было ясно, что мистер Мансайпл на смертном одре очень старался довести до доктора Томпсона какую-то информацию, чтобы тот передал ее его сыну Джорджу. Я не мог поверить, что он просто велит не продавать дом – это в семье само собой разумелось и было упомянуто в завещании. Не мог я поверить и в то, что Директор потратил драгоценное последнее дыхание на сообщение, что он здесь в аду. Финальная ремарка в адрес доктора Томпсона также была значима.