Лео Брюс - Неоконченное дело

— Едва ли это можно назвать делами. Я обычно загонял его машину в гараж, когда он приезжал сюда, а пару раз доставлял растения из нашего сада к его дому.

— Вы, стало быть, занимаетесь садоводством, — констатировал Биф. — Никогда не питал к нему склонности, — продолжал он, задумчиво обращаясь ко всем нам. — Тяжелый и неблагодарный труд, как мне кажется.

— Мне он вполне по душе, но вот только мистер Феррерс не проявлял большой заинтересованности в правильной постановке дела. У меня практически не оставалось времени, чтобы сад выглядел, как хотелось бы.

— Вы помните день, предшествовавший убийству? — спросил Биф. — Можете рассказать обо всем, что тогда происходило?

— Разумеется, не обо всем, но в целом картина дня хорошо сохранилась в моей памяти. Как всегда, я пришел к завтраку в восемь часов. И мистер Феррерс почти сразу послал за мной. Спросил, не смог бы я использовать положенный мне выходной в тот же день, а не в следующий понедельник, как по расписанию, потому что он тогда собирался поехать вечером в театр.

— В такой просьбе было что-либо необычное?

— Необычное? Да уж скорее из ряда вон выходящее. Он никогда прежде при мне даже не упоминал о театре. Я порой думал, что хотел бы работать на кого-то, кто чаще выбирается в Уэст-Энд. Другие шоферы то и дело получают пару часов свободного времени, чтобы прогуляться там, где кипит настоящая жизнь, разительно отличающаяся от здешней скуки. Но мне таких шансов не выпадало.

— Вот вам что по вкусу, насколько я понимаю, — заметил Биф. — Вы хотели бы фланировать по Уэст-Энду каждый вечер, верно?

Уилсон бросил взгляд на меня и ответил:

— Нет, не совсем так. Но мне хотелось бы видеть хоть что-то интересное, выезжать в разные места. А здесь чувствуешь себя словно похороненным заживо, если не считать своего законного выходного дня. И я не хочу вечно оставаться наемным шофером. У меня есть амбициозный план открыть однажды собственную автомастерскую с гаражом.

— Но вы едва ли ускорите осуществление своей мечты, мотаясь по барам в Уэст-Энде, где дерут по девять пенсов за бутылочку слабенького эля. Но тем не менее… Выходит, в следующий понедельник вам предстояло отвести хозяина в театр. Продолжайте, пожалуйста.

— Пока мистер Феррерс только спросил, готов ли я поменять свой выходной на другой день, и хотя меня это не обрадовало, скрепя сердце я согласился.

— Почему же вас не обрадовала такая перспектива? — резко спросил Биф.

— Потому что по выходным я обычно навещаю свою сестру и не уверен, что застал бы ее дома в любой другой день, кроме понедельника.

Биф справился со своими очередными записями в блокноте, а потом поднял голову, чтобы поинтересоваться:

— И это все, о чем вы с ним в то утро разговаривали?

— Нет, он задал мне несколько вопросов технического характера. — Уилсон откровенно давал понять, что более точный ответ был бы слишком трудным для такого примитивного интеллекта, каким обладал сержант.

— Технического характера? Вот как? О чем же конкретно?

— О предварительном выборе передач в коробке.

— Что это такое?

— Это когда вы заранее ставите нужную передачу, а рычаг переключения у вас вообще отсутствует. Объяснить проще я, наверное, не сумею.

— К черту подробности, — сказал Биф. — У машины вашего хозяина возможность предварительного выбора существовала?

— Нет. У него ведь «Остин».

— Тогда у кого она была?

Уилсон с улыбкой медленно затянулся сигаретой, словно заранее рассчитывал поразить слушателей своим ответом.

— У доктора Бенсона. Он водит «Ланкастер-10».

Грифель карандаша Бифа снова заскрипел по бумаге.

— Но это теперь действительно все, о чем мистер Феррерс беседовал с вами?

— Да.

— И вы взяли выходной в тот же день?

— Вынужден был.

— В котором же часу вы ушли отсюда?

— О, примерно около трех, — ответил Уилсон.

Биф, сверкнув глазами, заговорил раздраженно. Но я-то хорошо понимал, что такая реакция вызвана крайне простым фактом: уже прошло полчаса с тех пор, как открылись пабы, и это действовало ему на нервы.

— Если вы имеете в виду, что ушли в три часа пополудни, то, будьте любезны, выражайтесь точнее.

Уилсон оставался совершенно спокоен.

— Да, было около трех часов пополудни.

— Что вы сделали потом? Как добрались до нужного места? На автобусе или как-то иначе?

— У меня есть собственный мотоцикл.

— Ах, вот оно что! Собственный мотоцикл. Опасный это транспорт. Я не уставал предупреждать молодого Голсуорси, лучшего констебля, когда-либо служившего под моей командой, что рано или поздно на мотоцикле он свернет себе шею. Но тот все равно гонял на нем с сумасшедшей скоростью. Впрочем, молодые люди никогда не прислушиваются к советам старших товарищей соблюдать осторожность. Значит, вы воспользовались своим мотоциклом. И куда же направились?