Артур Дойль - Долина ужаса - Роман; Записки о Шерлоке Холмсе - Рассказы; Возвращение Шерлока Холмса - Рассказы

Полисмен был расстроен и смущен мыслью о свалившейся на него ответственности.

— Мы ничего не будем трогать до прибытия моего начальника, — произнес он вполголоса, в ужасе уставясь на труп.

— Ничего и не было тронуто, — сказал Сесиль Баркер. — Я отвечаю за это. Все это осталось в том виде, в каком я нашел.

— Как же все это случилось? — Сержант вытащил записную книжку.

— Было ровно половина двенадцатого. Я еще не раздевался и сидел у камина в своей спальне, как вдруг услышал выстрел, не громкий, а как будто чем-то заглушенный. Я бросился вниз. Думаю, прошло не более тридцати секунд, как я был в комнате Дугласа.

— Дверь была открыта?

— Да. Бедняга Дуглас лежал так, как вы его сейчас видите. На столе горел ночник. Потом я зажег лампу.

— Вы никого не видели?

— Нет. Я услышал, как миссис Дуглас спускается за мной по лестнице, и бросился к ней, чтобы не дать ей увидеть это ужасное зрелище. Затем миссис Аллен, экономка, увела ее. Когда пришел Эмс, мы с ним вернулись сюда.

— Но я слышал, что мост в усадьбе поднимается на всю ночь?

— Да, он и в эту ночь был поднят, пока я его не опустил.

— Тогда каким же образом убийца мог скрыться? Вот в чем вопрос. Мистер Дуглас, вероятно, покончил с собой.

— Я тоже сначала так думал. Но посмотрите, — Баркер отдернул занавеску: окно оказалось раскрытым настежь. — А вот еще! — Он взял лампу и осветил на деревянном косяке окна кровавое пятно, похожее на след сапога. — Кто-то вставал сюда, когда вылезал.

— Вы думаете, что он перебрался через ров?

— Непременно.

— Таким образом, если вы были в комнате через полминуты после убийства, то убийца должен был в это время находиться в воде.

— Я в этом не сомневаюсь, и благодарил бы небо, если бы догадался подбежать к окну. Но его прикрывала штора, и мне не пришло в голову ее поднять. Потом я услышал шаги миссис Дуглас и не мог допустить, чтобы она вошла сюда. Это было бы слишком ужасно.

— В достаточной мере! — сказал доктор, рассматривая раздробленную голову и ужасные следы вокруг нее. — Я никогда не встречал подобных ран, разве только после крушения поезда в Бирльстоне.

— Но все-таки, — заметил сержант. — Даже если допустить, что молодчик удрал через ров, то, позвольте вас спросить, как он мог попасть в дом, если мост был поднят?

— Ах, это другой вопрос, — сказал Баркер.

— В котором часу мост был поднят?

— Около шести часов, — ответил дворецкий Эмс.

— Я слыхал, — сказал полисмен, — что его обычно поднимают сразу после захода солнца. В это время года, однако, оно заходит в половине пятого, а не в шесть.

— У мистера Дугласа были гости к чаю, — сказал Эмс. — Я не мог поднять мост раньше, чем они ушли. Потом я сам его поднял.

— Итак, мы можем сделать вывод, — сказал сержант. — Раз убийца пришел извне — если это так, — то он должен был перейти мост до шести часов и сидеть в засаде до тех пор, пока мистер Дуглас не вернулся к себе после одиннадцати.

— Это так. Мистер Дуглас, прежде чем лечь, всегда обходит дом, чтобы посмотреть, все ли в порядке. Потому-то он и зашел в залу. Тут его и убили. Потом, убегая через окно, убийца оставил ружье. Это мое мнение, конечно, следствие все выяснит.

Сержант поднял карточку, лежавшую около убитого на полу. На ней были неумело нацарапаны инициалы — «Д. В.», а под ними число 341.

— Что это? — спросил он.

Баркер с любопытством взглянул на карточку.

— Я этого не заметил, — сказал он. — Убийца, вероятно, обронил ее.

— «Д. В. 341». Совершенно не понимаю. — Сержант вертел карточку в своих неуклюжих пальцах.

— Что значит «Д. В.»? Вероятно, чьи-нибудь инициалы. Что вы там такое нашли, доктор?

Находкой оказался увесистый молоток, лежавший на ковре перед камином, — тяжелый рабочий молоток. Сесиль Баркер указал на ящик гвоздей с медными головками на мраморной каминной доске.

— Мистер Дуглас вчера перевешивал картины, — сказал он. — Я видел, как он стоял на стуле, стараясь укрепить повыше какую-то большую картину. Вот почему здесь молоток.

— Вы его лучше положите на ковер, откуда взяли, — сказал сержант, почесывая в раздумье голову. — Как бы мы ни шевелили мозгами, мы никогда не доберемся до сути дела. Будет еще большая работа в Лондоне, прежде чем эта история разъяснится. — Он взял ручную лампу и медленно обошел комнату. — Эге! — взволнованно вскрикнул он, отдергивая одну из занавесок. — В котором часу были спущены занавески?

— Когда зажгли лампы, — отвечал дворецкий. — Сразу после четырех часов.