Дороти Сэйерс: Пять красных селедок. Девять погребальных ударов

– Я не называл никаких имен. Но ни для кого не секрет, что Кэмпбелл нажил себе неприятностей, спутавшись с одной известной всем леди.

– И в том нет ее вины, – решительно произнес Макгеок.

– А я этого и не говорил. Но люди обладают способностью попадать в неприятности без посторонней помощи.

– Не представляю Кэмпбелла в роли соблазнителя! – весело откликнулся Уимзи.

– Я вообще не желаю о нем говорить, – проворчал Уотерс. – Только вот он сам о себе слишком высокого мнения, и не за горами тот день, когда…

– Ну-ну, – поспешил успокоить англичанина Мердок. – Верно, Кэмпбелла тут не слишком-то жалуют, но лучше проявить снисхождение и постараться не обращать на него внимания.

– Все это, конечно, очень хорошо… – промолвил Уотерс.

– А по поводу рыбалки он ни с кем не ссорился? – перебил его Уимзи. Если уж разговор продолжал крутиться вокруг Кэмпбелла, то следовало постараться не давать слова Уотерсу.

– Случалось, – ответил Макадам. – Они с мистером Джоком Грэмом до сих пор на ножах. Мистер Грэм удил рыбу в заводи прямо под окнами Кэмпбелла, хотя в округе множество прудов и можно рыбачить где угодно, не действуя на нервы Кэмпбеллу. Но заводь-то ему не принадлежит, однако он старается доказать обратное. Да и река свободна для всех. Так что вряд ли можно было ожидать, что мистер Грэм всерьез обратит внимание на притязания человека, который плевать хотел на других.

– Особенно после того, – добавил Макгеок, – как Кэмпбелл попытался искупать его во Флите.

– Боже мой! И ему это удалось? – воскликнул Уимзи.

– Да. Только Кэмпбеллу и самому досталось, – ответил Мердок, довольно улыбаясь при воспоминании об этом инциденте. – И с тех пор Грэм рыбачит в заводи каждую ночь. Только не один. Прихватывает с собой приятелей. Не удивлюсь, если он отправится на рыбалку и сегодня.

– В общем, если Кэмпбелл захочет выпустить пар, то он знает, куда ему пойти, – подытожил Уимзи. – Идемте, Уотерс. Пора отправляться по домам.

Все еще пребывавший в мрачном настроении Уотерс поднялся со своего места и последовал за ним. Уимзи довез его до дома, весело болтая на протяжении всего пути, и помог улечься в кровать.

– Я уже жалею, что позволил Кэмпбеллу вывести вас из себя, – произнес он, заставив замолчать недовольно ворчавшего Уотерса. – Он того не стоит. Вам лучше заснуть и постараться обо всем забыть, иначе завтра не сможете взяться за работу. Весьма недурно, – добавил Уимзи, разглядывая прислоненный к комоду пейзаж. – А вы умеете управляться с мастихином, верно, приятель?

– Кто? Я? – переспросил Уотерс. – Не знаю, о чем вы. Кэмпбелл – единственный в этих краях, кто умеет пользоваться мастихином, по его собственным словам. У него даже хватило наглости обозвать Гоуэна старомодным растяпой.

– Да это сродни государственной измене!

– Я тоже так подумал. Гоуэн – настоящий художник. Господи, меня бросает в жар при одной только мысли, что Кэмпбелл заявил это в Клубе искусств в Эдинбурге перед друзьями Гоуэна.

– И что сказал на это сам Гоуэн?

– Много чего. С тех пор они не общаются. Черт бы побрал этого Кэмпбелла. Он не заслуживает того, чтобы жить на белом свете. Слышали, что он мне заявил?

– Да. Да бог с ним! Пусть живет как хочет. Не стоит Кэмпбелл нашего внимания.

– Нет, это факт. Его работы не настолько прекрасны, чтобы ему можно было спустить любую грубость.

– Кэмпбелл не умеет рисовать?

– Рисовать-то он умеет. В определенной степени. Гоуэн называет его коммивояжером. Первое впечатление от его работ весьма сильное, но это обман. Любой может нарисовать так же, если знаком с формулой. Да я за полчаса состряпаю шедевр в манере Кэмпбелла. Я вам сейчас покажу.

Уотерс свесил с кровати одну ногу, но Уимзи решительно уложил его назад.

– В следующий раз. После того как я познакомлюсь с его работами. Без этого я не сумею оценить, насколько хороша подделка. Верно?

– Да. Что ж, тогда взгляните на его работы. А потом я вам покажу, на что способен. Господи, какой в голове туман!

– Постарайтесь заснуть, – предложил Уимзи. – Хотите, попрошу миссис Маклеод позволить вам поспать дольше обычного и подать вместе с тостами на завтрак таблетку аспирина?

– Нет. К несчастью, мне нужно проснуться пораньше. Но завтра утром я буду в порядке.

– В таком случае до скорого и приятных сновидений, – произнес Уимзи.

Он тихо прикрыл за собой дверь и, погрузившись в размышления, направился к собственному дому.

Автомобиль Кэмпбелла, судорожно пыхтя, поднимался на холм, отделявший Керкубри от Гейтхаус-оф-Флита. А его хозяин со злостью дергал рычаг переключения передач и с мрачным выражением лица монотонно перечислял многочисленные обиды. Черт бы побрал эту презрительно ухмыляющуюся свинью Уотерса! Но ему, Кэмпбеллу, все же удалось сбить с него спесь. Жаль только, что все это случилось в присутствии Макгеока. Макгеок непременно передаст все Стрэчену, и тот загордится еще сильнее. «Вот видите, – скажет он, – я запретил этому парню появляться в гольф-клубе, и правильно сделал. Ведь он постоянно напивается и устраивает скандалы в общественных местах». Черт бы побрал Стрэчена с его извечной миной сержант-майора, распекающего нерадивого подчиненного! Если уж подумать, то именно Стрэчен с его домовитостью, чрезмерной аккуратностью и авторитетом среди местных жителей и является корнем всех зол. Вроде бы ничего не говорит, однако постоянно распускает сплетни, провоцирует скандалы и настраивает всех против одного. А еще он дружит с Фарреном. Тот услышит о сегодняшнем происшествии и непременно использует его, чтобы оправдать собственное оскорбительное поведение. Да если бы не Фаррен, эта проклятая ссора в баре вообще не возникла бы. Отвратительная сцена перед ужином! Именно она привела его, Кэмпбелла, в бар «Герб Макклеллана». Рука водителя замерла на руле. Так почему бы прямо сейчас не поехать и не объясниться с Фарреном?