Роберт ван Гулик - Судья Ди за работой

Судья открыл калитку собственным ключом и выскользнул на пустынную улицу. «Действительно, в чем же дело?» — спрашивал он себя, бредя сквозь перенасыщенный влагой туман. Что ж, он, конечно, разочарован этими семью месяцами пребывания на своей первой независимой официальной должности. Сначала, конечно, было несколько волнующих дней, а потом случилось убийство жены господина Хо и убийство в крепости. Но далее ничего, кроме отчаянно скучной канцелярской рутины: формуляры, чтобы их заполнять, бумаги, чтобы их подшивать, разрешения, чтобы их выдавать… В столице у него тоже была масса бумажной работы, но то были важные бумаги. Кроме того, этот округ на самом деле не был его безраздельной вотчиной. Вся территория северней реки, будучи стратегическим плацдармом, находилась под юрисдикцией военных. И Корейский квартал за Восточными воротами управлялся собственной администрацией.

Наместник сердито пнул камень и тут же выругался. Торчащую верхушку глыбы он принял за валяющийся булыжник и пребольно ушиб палец на ноге. Он должен принять решение относительно госпожи Цзао. Этой ночью он делил ложе со своей Первой женой, и она вновь убеждала его взять госпожу Цзао Третьей. Обе его госпожи любят ее, говорила Первая, а сама госпожа Цзао ничего лучшего для себя и не желает. «Кроме того, — добавила Первая госпожа со свойственной ей прямотой, — ваша Вторая — красивая женщина, но малообразованная, так что столь просвещенная и начитанная девушка, как госпожа Цзао, сделает нашу жизнь куда более интересной».

Но что, если готовность госпожи Цзао вызвана лишь благодарностью за то, что он вызволил ее из той кошмарной ситуации, в которой она оказалась? В известном смысле, все было бы проще, если бы она не нравилась ему так сильно. С другой стороны, честно ли брать жену, если не любишь ее по-настоящему? Наместник вправе иметь четыре жены, но лично он придерживается мнения, что и двух вполне достаточно, разве что обе они бесплодны. Как все запутанно и сложно! Начался дождь, и судья плотнее запахнул рубаху.

Он вздохнул с облегчением, когда увидел широкие ступени, поднимающиеся к храму Конфуция. На третьем этаже западной башни была устроена маленькая чайная. Там он и выпьет свой утренний чай, а потом вернется в суд.

В восьмиугольной комнате с низким потолком неряшливо одетый парнишка согнулся, помешивая железными щипцами угли в жаровне. Судья Ди с удовлетворением отметил, что юнец его не узнал; сейчас он вовсе не был расположен к поклонам и расшаркиваниям. Заказав чайник и велев принести сухое полотенце, он сел за стол.

Юнец подал ему в бамбуковой корзинке не слишком чистое полотенце.

— Пожалуйста, подождите одну минуту, господин. Вода скоро закипит.

Когда судья насухо вытер полотенцем свою длинную бороду, юнец сказал:

— Раз вы встали так рано, то, наверное, уже слышали новость. — Большим пальцем он указал в сторону открытого окна и, когда судья помотал головой, с удовольствием продолжил: — Прошлой ночью одного малого разрубили на куски в старой сторожевой башне, там, на болоте.

Судья Ди тут же бросил полотенце.

— Убийство? Откуда ты знаешь?

— Мне рассказал мальчишка бакалейщика, господин. Он доставляет нам товар и поднялся сюда, когда я драил пол. На рассвете он пошел за утиными яйцами к той дурочке, что живет в сторожевой башне, и увидел все собственными глазами. Девчонка ревела, забившись в угол. Он кинулся в город, к блокгаузу военной стражи, и их командир отправился к старой башне с несколькими своими людьми. Смотрите, вон они!

Судья Ди подошел к окну. Отсюда его глазам открывалось обширное зеленое пространство заросших кустарником болот. За испещренной бойницами городской стеной простирались тростники, а далее на север — теряющиеся в дымке серые воды реки. Укрепленная дорога тянулась от северного городского причала прямо к одиноко стоящей посреди болот обветшалой кирпичной башне. Несколько солдат в остроконечных шлемах двигались по дороге к блокгаузу, что находился на полпути от башни к причалу.

— Убитый был солдатом? — быстро спросил судья.

Хотя район к северу от города находился под юрисдикцией армии, все преступления, касающиеся штатских, относились к цивильному суду.

— Возможно. Дурочка глухонемая, но вполне зрячая. Может быть, солдат явился в башню, чтобы пообщаться с ней наедине, если вы понимаете, что я имею в виду. Ах, вода закипела!

Судья Ди продолжал смотреть в окно. Теперь два военных стражника поскакали от блокгауза в город; кони их шлепали по залитому водой участку дороги, возвышающейся над болотом.