Иван Василенко - Золотая жила [Записки следователя]

— В Харькове она постоянно прописана, а живет с внуком в Полтаве, — затараторил Золотарь. — Так получилось… Моя жена отказалась ее принять.

Я не перебивал его, и он продолжал:

— Почему-то не мирят они. Бабы… А все это из-за того, что я свою сразу не прикрутил, попустил удила — и получай: на старости лет негде голову приклонить.

— А у кого еще вы прятали золото? — наступал я.

— Вы же сами знаете. То, что в коробке, у соседки Сони…

Затем Золотарь задумался, посопел носом и сказал:

— Спрятал от своей карги, на черный день. Там мало. Не хотела брать. Еле упросил. Оставьте ее в покое, она женщина честная…

— Продолжайте, продолжайте… — Я понимал, что упускать инициативу нельзя. — Эта Соня… Она могла и не отдать всего. Пересчитайте хорошенько. Там двадцать две монеты…

— У Никитина тоже? — не удержался Золотарь. И тут же осекся, замахал руками, схватился за голову. — Я спутал.

Но слово не воробей. Фамилию я запомнил.

— Да, и там забрали, — подтвердил ему.

Он притих, опустил голову, задумался, шаркая ногой по полу. Прошло несколько минут, Золотарь поднял голову, и я его не узнал. Он изменился на глазах. Передо мной сидел уже другой человек: лицо вытянулось, посерело, сделалось каким-то старым, морщинистым, глаза потускнели.

— Вы отнеслись ко мне благосклонно, не арестовали сразу. Вы хороший человек…

«Лед тронулся», — подумал я. Золотарь начал сдаваться.

— Хвалить меня еще рано. А вы еще не все рассказали.

Золотарь задумался, потер ладонью виски, вскочил.

— Ладно. Поедемте ко мне, и я отдам все остальное.

— Хорошо, — согласился я.

Из практики я знал, если человек решается выдать ценности — медлить нельзя.

Итак, Золотарь добровольно выдал свой клад, замурованный в печке. Там оказалось двадцать золотых монет и бриллиантовое ожерелье. Вскоре мы забрали ценности у его сестры — Заморыш и у Никитина. В общей сложности у них изъяли золотых изделий на десять тысяч рублей.

Ценности, нажитые преступным путем, имеют большую доказательную силу. Задача следователя не только искать преступников, но и похищенное. Пожалуй, второе важнее. Собственность государства — неприкосновенна. Ущерб надо возместить. Это железное правило для всех следователей.

После долгих размышлений я арестовал Кирюхина и Грибанова. Они подписали справку на Золотаря, в которой значилось, что тот работал заготовителем. Эту справку представили в собес, и Золотарю была незаконно назначена пенсия.

Сначала преступники пытались замести следы, изворачивались, лгали, любым путем старались запутать следствие, повести его по ложному пути.

— Мы честные труженики, — клялись на допросах.

В конце концов они поняли — игра проиграна. Будто по команде бросились в другую крайность. Стали топить друг друга.

— Я так себе, совсем мелкая сошка, а вот он — махровый! — бил себя в грудь Грибанов.

— Это он меня подкузьмил, подсунув на подпись фиктивную справку на Золотаря, — доказывал Кирюхин.

Вечером я зашел к прокурору.

— Вот видишь, я же говорил, что это дело золотое! А ты твердил: «Не хочу мусором заниматься», — сказал он.

— Ценностей мы изъяли много, а вот каким путем их добывали преступники, пока неизвестно, — ответил я.

— Как ревизия, много установила? — спросил Иван Ильич.

— Сегодня получил акт. Но там для нас ничего нет. Одни излишки. Недостач не выявили.

— Вот и займитесь излишками. Это один из источников хищения, — подсказал мне прокурор.

И я решил взяться за Золотаря. Не может быть, чтобы тот ничего не знал. С какой целью он посещал дом Кирюхина и с Грибановым встречался? Справку ему дали. За какие заслуги? По словам соседей, после ареста Кирюхина и Грибанова он никуда из дому не выходил. Притаился и чего-то ждал.

Прошла неделя. В начале следующего месяца Золотарь стал исчезать из дому. Сообщения шли одно за другим: «Золотарь садился в поезд, следовавший в Новомосковск… В 12 часов его видели в Никополе. В среду Золотарь выходил из электрички в Павлограде…»

«Почему Золотарь мотается по области?» — задумался я.

Во время встречи с Тутовым стали строить догадки.

— Может, следы заметает? — сказал Тутов.

— Неужели преступная связь артельных дельцов зашла так далеко? — высказал я свои предположения.

— Так трудно сказать, чьи дела он улаживает, — перебил меня Тутов. — Надо все проверить. У меня есть хорошие ребята, Селезнев и Протасов. Им-то мы и поручим проверить. Не возражаешь?