Найо Марш - Старые девы в опасности. Снести ему голову!

— Эй, — крикнула старуха, — подождите-ка. Если я правильно поняла, вы собираетесь скосить эти джунгли?

— Так точно, мэм, собираемся, — подтвердил Дэн. — Эрни как раз хотел прийти сюда после обеда с вашей косой.

— То-то же. Как там отец?

— Не так чтобы очень, мэм. Но думает, что к вечеру поправится.

— А если он не сможет — как тогда?

— Я могу за Шута, — с ходу выпалил Эрни. — Сыграю еще лучше, чем он. У меня точно получится. Я знаете, как хочу…

Братья, по своей привычке, принялись урезонивать его. В конце концов им удалось вытеснить младшенького из комнаты во двор. Саймон весьма картинно раскланялся с госпожой Алисой и горячо ее поблагодарил. Однако его ждало очередное разочарование.

— Не стоит благодарности, Бегг, — буркнула дама. — Надеюсь, торговля идет хорошо? Передавайте привет вашему отцу.

Собрав все свое самообладание, механик бросил тактичный взгляд на Дульси, и та вмешалась в разговор:

— Старший мистер Бегг умер, тетя Акки. Магазином занимается кто-то другой.

Леди Алиса только и вымолвила:

— Да? Как же это я запамятовала… — после чего коротко кивнула Саймону и заковыляла прочь.

Их с Дульси ждал ленч. В окно они видели, как окруженный сердито гогочущими гусями грузовик Саймона отъезжает со двора.

Снег наконец был расчищен. Посередине, в ожидании танца Пятерых Сыновей, возвышался Мардианский дольмен [30] Дольмены — погребальные сооружения эпохи бронзы и раннего железного века в виде огромных каменных глыб, поставленных вертикально и покрытых сверху массивной плитой. . Заросли шиповника и чертополоха так и не скосили. Эрни не выполнил обещание и не явился к трем часам с косой. Уже начинало смеркаться. В полпятого Дульси, разгоряченная последними приготовлениями, выглянула в окно и воскликнула:

— Тетя Акки! Тетя Акки! Они что-то забыли там, на камне!

Но леди Алиса как раз задремала и только пробормотала в ответ нечто невразумительное.

Тогда Дульси, поразмыслив, накинула старое пальто и выбежала во двор. В небольшой нише памятника, которая в бытность служила, по-видимому, местом для жертвоприношений, она обнаружила обезглавленного гуся.

К восьми часам во дворе особняка собралась почти вся деревня. Обычно леди Алиса приглашала на среду Скрещенных Мечей своих соседей из близлежащих графств, но в этом году из-за снежных заносов на дорогах они предпочли остаться дома. Они даже не могли позвонить ей по телефону и извиниться — линия была неисправна. Между собой они согласились, что, конечно же, леди Алиса «все поймет». Старуха не только поняла — она была даже этому рада.

Без всякого преувеличения к вечеру во дворе собралась вся деревня — не меньше полусотни человек. По сложившейся традиции доктор Оттерли, так же как и Ральф со своим отцом, обедали в замке. Почтенный преподобный отец Сэмюэл Стейне приходился госпоже Алисе неродным внучатым племянником. Двадцать восемь лет назад он имел смелость влюбиться в старшую сестру Дульси Мардиан, поселился в замке и в конце концов женился на ней. Это был очень деликатный и немногословный человек, который ни на букву не отступал от проповедей — леди Алиса глубоко презирала его за то, что он не ездил на охоту.

После обеда, в котором скудная закуска компенсировалась отменными винами, Ральф извинился и вышел. Ему надо было подготовиться к выступлению. Остальные расселись в гостиной, пили кофе и потягивали ароматный бренди. Без четверти девять явилась престарелая горничная и сообщила, что танцоры почти готовы.

— Думаю, мы прекрасно все увидим через окно, — сказал доктор Оттерли хозяйке дома. — Сегодня чертовски холодно. А отсюда и так все видно. Позвольте?

Он отодвинул портьеру.

Это было равносильно тому, если бы они сидели в театре и он открыл занавес перед какой-нибудь блестящей пьесой. Восемь факелов и костер ярко полыхали в темноте, отбрасывая на снег золотистые отблески. Слева и справа стояли зрители, и от их фигур по зубчатым стенам плясали тени. Посреди двора возвышался Мардианский дольмен, который так искрился инеем, будто его покрасили какой-то волшебной краской.

— Этот юнец, — проклацала челюстью леди Алиса, — так и не скосил чертополох.

— И я догадываюсь почему, — покивал доктор Оттерли. — Взгляните — как вам? По-моему, прекрасный вид из окна. Может, лучше остаться в доме?

— Спасибо. Я уж как-нибудь выйду.

— Но это неразумно.

— Ваше дело — на скрипке играть.