Джозеф Конрад - Тайный агент

М-р Верлок стоял неподвижно, точно в столбняке, у кресла м-ра Вальдера, и только от времени до времени слегка судорожно вздрагивал, как домашняя собака, свернувшаяся у камина, которую во сне мучат кошмары.

Он только повторил звуком, похожим на рычание:

– На астрономию?

Он еще не очнулся от оглушающего впечатления быстро произнесенной речи м-ра Вальдера. Он ее мог сразу усвоить себе его слов, и это его злило. К тому же, он не вполне доверял искренности своего собеседника, боялся, что тот над ним смеется, тем более, что м-р Вальдер сидел, улыбаясь, оскалив свои белые зубы, с ямочками на круглом лице. Любимец светских дам принял обычную позу, в которой он произносил свои тонкие, остроумные фразы в салонах. Слегка подавшись вперед, подняв белую руку, он как бы осторожно держал между двумя пальцами свой тонкий и убедительный довод.

– Ничего лучшего и придумать нельзя. Такого рода покушение соединяет наибольшую заботу о человечестве с угрожающим проявлением идиотской жестокости. Самый умный журналист не в состоянии будет убедить свою публику в том, что какой бы то ни было член пролетариата может питать личную вражду к астрономии. Тут уж нельзя объяснить дело голодом. Затем, этот план имеет еще много других преимуществ. Весь цивилизованный мир слыхал про Гринвич. Чистильщики сапог у вокзала Чаринг-Кросс знают про Гринвич. Теперь вы поняли?

Лицо м-ра Вальдера, которое так нравилось в лучшем обществе своей изящной веселостью, сияло теперь циничным самодовольством, которое бы изумило симпатизирующих ему светских дам.

– Да, – продолжал он с презрительной усмешкой: – если взорвать первый меридиан, то это вызовет вой и проклятие во всем мире.

– Это трудная штука, – пробормотал м-р Верлок, чувствуя, что только это ему и безопасно сказать.

– Почему? Ведь у вас в руках вся компания, самый цвет их шайки. Старый террорист Юат – в Лондоне. Я каждый день встречаю его на Пикадилли в его зеленой насадке. И Михаэлис, отпущенный на свободу апостол, тоже здесь – надеюсь, вы не скажете, что вам неизвестно, где он? Если не знаете, то я вам скажу, – продолжал м-р Вальдер с угрозой в голосе. – Если вы воображаете, что секретные суммы оплачивают вас одного, то ошибаетесь. А все лозанцы? Разве они не сбежались все сюда, как только зашла речь о миланской конференции? Здесь всех готовы приютить.

– Это будет стоить денег, – сказал м-р Верлок.

– На эту удочку меня не подденете, – возразил м-р Вальдер. – Вы будете получать свое месячное жалованье и ни гроша больше, пока чего-нибудь не устроите. А если и впредь ничего у вас не выйдет, то и этого вам больше не дадут. Какое у вас занятие для видимости? Чем вы живете, по общему мнению?

– У меня лавка, – ответил м-р Верлок.

– Лавка? Что за лавка?

– Канцелярские принадлежности, газеты. Моя жена…

– Ваша… что? – прервал м-р Вальдер.

– Моя жена. – М-р Верлок слегка повысил голос. – Я женат.

– Чорт знает, что такое! – воскликнул м-р Вальдер. – Женаты? – В голосе его послышалось искреннее изумление. – Что за глупости! Но, конечно, это только манера выражаться. Анархисты ведь не женятся. Это хорошо известно. Им нельзя. Это значило бы отречься от своих принципов.

– Моя жена не анархистка, – с досадой проговорил м-р Верлов. – К тому же, это вас совершенно не касается.

– Очень касается, – возразил м-р Вальдер. – Я начинаю думать, что вы вовсе не годитесь для службы у вас. Вы наверное погубили себя в глазах своих товарищей вашей женитьбой. Неужели вы не могли обойтись без этого? И вот какова была ваша прежняя привязанность! Всеми своими привязанностями вы делаете себя совершенно непригодным для нас.

М-р Верлок ничего не ответил. Он вооружился терпением. На этот раз, впрочем, испытанию наступил конец. Первый секретарь закончил резко и отрывисто:

– Можете идти, – сказал он. – Нужен динамитный взрыв. Я даю вам месяц. Заседания конференции временно приостановлены. Прежде чем они возобновятся, здесь должно что-нибудь произойти, или вы лишаетесь службы.

Переменив опять тон, со свойственной ему неустойчивостью, он заговорил дружески.

– Подумайте о моей философии, м-р Верлок, – сказал он на прощанье. – Направьте свои усилия на первый меридиан. Вы не знаете среднего класса так, как я. рассчитывать на их чувствительность нельзя. Первый меридиан – это на них подействует. Это – самое лучшее, да, по-моему, и самое легкое.

Он встал с кресла и, сжав тонкие губы с усмешкой, стал смотреть в зеркало над камином, как м-р Верлок тяжеловесно выходил из комнаты, держа в руке шляпу палку. Дверь закрылась.