Рекс Стаут - Через мой труп

– Я не ношу складного ножа, – возразил я. – Только перочинный ножичек.

– Не слишком ли вы узко мыслите? – спросил Вульф. – Может быть, стоит…

– Я вообще никак не мыслю. Здесь и мыслить-то нечего. Мы проверяем всех и каждого. В том числе тех, кто вчера вечером был у Милтана. Юный Гилл был у себя в конторе. Один исключается. Милтан с женой находились у себя. Трое исключаются. Остается шестеро. Дрисколл в половине одиннадцатого отправился прогуляться и вернулся в контору в одиннадцать тридцать. Дональд Барретт уверяет, что сидел в конторе, но опрос свидетелей еще не окончен, так что о его алиби говорить еще преждевременно. Лофхен, Тормик и Зорка. Двое из них исчезли. Белинда Рид вышла из своей квартиры в начале одиннадцатого, но еще не вернулась.

– А орудие убийства?

– До сих пор не найдено. Колотая рана слева, нанесенная острым предметом – достаточно длинным, чтобы попасть в сердце. Судя по количеству вытекшей крови, оружие вынули из раны не сразу, а несколько минут спустя. Однако еще раньше его сильно ударили по левому глазу каким-то тяжелым, твердым и тупым предметом. Маловероятно, чтобы такие следы остались от падения, да и в любом случае внешний вид повреждения позволяет утверждать, что оно было причинено раньше. Следовательно, была драка, а раз так… В чем дело?

Я сжал пальцы правой ладони в кулак и выразительно покрутил им перед носом Кремера.

– Тяжелый, твердый и тупой предмет, – пояснил я.

– А? Что?

– Да, сэр. Это я. Арчи, и мой маленький кулачок. Фабер повел себя здесь настолько нагло, что мне пришлось ему разок врезать, чтобы научить изящным манерам. Вам я это говорю только потому, что вы можете откопать какого-нибудь свидетеля, который видел Фабера после того, как он покидал наш дом, а я не хочу, чтобы и меня обвиняли в сокрытии улик.

Кремер набычился, подбородок его уперся в грудину. Ну ни дать ни взять – Джек Демпси [5] Знаменитый американский боксер. , готовый обрушиться на противника. Потом медленно, очень медленно Кремер поднес к носу кончик указательного пальца и принялся тереть нос снизу вверх и обратно, не спуская с меня полуприщуренных глаз. Прошла, должно быть, минута, прежде чем он произнес:

– Нет, ты бы его не заколол.

– Да, сэр, – живо откликнулся я. – Это не мой стиль.

– Заткнись. Могло быть и иначе. Например, вы с Тормик, придя туда, застали в квартире Фабера, который шарил по ящикам. Ты бросился на него и врезал по глазу. А Тормик потеряла голову и заколола его ножом. Ты вызвал Даркина и отдал ему нож, чтобы замести следы. Потом позвонил мне.

– Звучит весьма правдоподобно, – признал я, – но вы упираетесь в прежнее препятствие. Где мотив? С какой стати Тормик вздумалось бы всадить в него нож? Более того, когда я врезал Фаберу по физиономии, Фред Даркин был здесь же, в конторе. – Я помотал головой. – Нет, эта версия не выдерживает критики. Сам я скорее склоняюсь к…

Меня прервал телефонный звонок. Попросили Кремера. Я встал и освободил ему место за своим столом. За десять минут, что инспектор разговаривал, чего мы только не наслушались – от односложных восклицаний до подробнейшего инструктажа, – после чего Кремер возвратился на свое место.

Усевшись в красное кресло, он спокойно посмотрел на меня и сказал:

– Знаешь, сынок, у тебя есть пара приличных качеств. С одной стороны, ты мне даже нравишься. Правда, с другой – я бы мог стоять столбом, наблюдая, как с тебя сдирают шкуру, и при этом не пролил бы ни единой слезинки. По части наглости тебе вообще равных нет, за исключением разве что самого Вульфа. Тормик сейчас в управлении вместе с адвокатом, которого вы к ней приставили, и отказывается отвечать на вопросы. Меня так и подмывает испробовать на ней старый как мир трюк. Пожалуй, позвоню Роуклиффу: пусть передаст ей, что ты признался в том, что вы застали Фабера в ее квартире и ты сбил его ударом кулака.

– Валяйте, – согласился я. – Занятно будет посмотреть, что у вас получится. Что же касается моей наглости, то никогда – ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем – у меня не хватало и не хватит наглости, чтобы допустить даже мысль о таком деянии, которое приведет к тому, что моя славная жизнь оборвется на электрическом стуле.

– Вчера днем ты удрал с места преступления, унеся с собой орудие убийства.

– Я же не нарочно. И не удрал, а степенно ушел. К тому же я понятия не имел, что этот калдимор лежит у меня в кармане.

Кремер развалился в кресле, вздохнул и снова принялся тереть нос.