Рекс Стаут - Через мой труп

– А сейчас она где?

– Она умерла четыре года назад.

– Где вы были после этого?

– Я продолжала жить там же, где и раньше.

– У Доневичей?

– В их доме.

– Молодой князь Стефан тоже там жил?

– Да, и он, и его сестры.

– А жена?

– Потом – да, конечно. Когда они поженились два года назад.

– С вами обращались как с членом семьи?

– Нет. – Она поколебалась, но снова настойчиво повторила: – Нет, не как с членом семьи.

Вульф повернулся к Карле и резко спросил:

– Вы жена Стефана – княгиня Владанка?

Та, хлопнув ресницами, широко раскрыла глаза:

– Я? Boga ti! Нет!

– Но ведь та бумага, что вы сунули в мою книгу, была у вас.

– Я же говорю, я украла ту бумагу, – прервала Нийя. – Я не всегда лгу.

– Где вы ее украли – в Загребе или в Нью-Йорке?

Она покачала головой:

– Об этой бумаге я ничего не могу вам рассказывать. Ни за что, чем бы вы мне ни грозили.

Вульф хрюкнул:

– Секретная политическая миссия. Знаю, как же. Скорее умру, но не скажу. Я сам играл в эти глупые грязные игры. Но, коль скоро вы жили в одном доме с княгиней Владанкой, вы должны очень хорошо ее знать. Вы с ней подруги?

– Подруги? – На лбу Нийи собрались складки. – Нет.

– Какая она?

– Умная, красивая, эгоистичная и вероломная.

– Вот как. Но я спрашиваю про внешность.

– Ну… она высокая. Руки у нее гибкие, словно две змеи. Лицо такое – Нийя изобразила овал. – Глаза такие черные, как у меня – даже, пожалуй, чернее.

– Она сейчас в Загребе?

– Когда я уезжала, она была там. Говорили, что она должна поехать в Париж повидаться со старым князем Петером, а потом в Америку.

– Вы лжете.

Она посмотрела прямо на него.

– Иногда лгать необходимо. Некоторые вещи я не могу вам рассказать.

– Ха, только через мой труп, верно? Ваши губы запечатаны накрепко каким-то бандитским поручением, но вам-то что с того? Когда вы думаете завершить свою политическую миссию?

Нийя Тормик посмотрела на него, затем на Карлу, снова на него и ничего не ответила.

– Давайте, давайте, – нетерпеливо поторопил Вульф. – Я спросил всего лишь – когда? В обозримом будущем?

– Да, я думаю, – наконец призналась она. – Наверное, даже… завтра.

– Сейчас уже за полночь. Вы имеете в виду – сегодня?

– Да. Но необходимо, чтобы та бумага была у меня. Вы не имеете никакого права держать ее у себя. Когда этот слабоумный Дрисколл поднял шум из-за своих идиотских бриллиантов, которые якобы украли, я подумала, что полиция приедет и запросто может всех обыскать, и комнату, где я живу, тоже. Я и подумала о вас, том американце, который удочерил меня, когда я была ребенком. Когда я уезжала из Загреба, свидетельство об удочерении я взяла с собой; его мне отдала перед смертью миссис Кемпбелл. Вот мы с Карлой и решили, что у вас бумага будет в большей безопасности, чем в любом другом месте, и мы обсудили, как оставить ее у вас, чтобы потом можно было ее легко забрать снова. Потом вы отказались помочь мне, и ей пришлось вернуться к вам и сообщить, кто я на самом деле. – Она замолчала и улыбнулась ему, но была так встревожена, что улыбка получилась озабоченной. – Я должна получить назад ту бумагу! Должна!

– Посмотрим. Вы сами признались, что украли ее. Итак, вы рассчитываете сегодня завершить свою миссию.

– Да.

– Вы, конечно, понимаете, что, пока дело об убийстве не будет раскрыто, полиция не выпустит вас из Нью-Йорка.

– Но я… Вы же сами сказали, что мое алиби…

– Ваше алиби дела не решает. Не делайте глупостей. Если поручение ваше завершится, не вздумайте ускользнуть на каком-нибудь корабле, переодевшись русалкой. Кто такая мадам Зорка?

Обе девушки изумленно уставились на него.

– Ну? – резко потребовал Вульф. – Вы ведь ее знаете, верно?

Карла рассмеялась – на первый взгляд, совершенно естественно, словно ее просто что-то позабавило. Нийя проговорила:

– Да почему… она вообще никто. Просто модельерша.

– Я так и понял. А почему она стала называть себя таким именем – именем дочери короля Черногории Никиты?

– Но королева Зорка умерла…

– Я знаю. Откуда у модельерши такое имя?

Карла снова засмеялась.

– Может, вычитала в какой-нибудь книге.

– Но кто она?

Нийя пожала плечами и повернула ладони вниз:

– Мы ничего о ней не знаем.

С минуту Вульф разглядывал их, затем вздохнул.

– Ну хорошо. Уже поздно, вам давно пора спать, тем более что завтра вам придется вставать рано, чтобы отправиться к мистеру Роуклиффу. Можете с ним пококетничать – он на это падок. Когда освободитесь, приходите сюда часам к одиннадцати, я отдам вам вашу бумагу.