Эдогава Рампо: Плод граната

Как-то часа в три пополудни я, даже не переодев юката, сунул ноги в уличные гэта и вышел через задний двор гостиницы — погулять после обеда. Я направлялся в соседнюю рощицу, весьма напоминавшую ухоженный городской парк, и вдруг заметил Иномату, тоже в юката; прислонившись к стволу огромного дерева, он увлеченно читал какой-то роман. Из любопытства я подошел поближе.

Иномата оторвался от чтения и, кивнув мне, перевернул раскрытую книгу обложкой кверху. На черном корешке сверкали тисненные золотом затейливые буквы: «Trent's Last Case», E. С. Bentley.

— Читали? Лично я перечитываю ее уже в пятый раз, даже обложка вся обтрепалась. Великолепная книга! Один из немногих шедевров...

Загнув уголок страницы, Иномата с жаром расписывал достоинства автора.

— Бентли?.. Да, что-то припоминаю. Я, кажется, тоже читал, только очень давно. Даже сюжета не помню. Но в каком-то журнале видел статью, где этот роман называли одним из лучших английских детективов.

Некоторое время мы оживленно обменивались мнениями относительно своих и зарубежных писателей, но вдруг Иномата, знавший о моей профессии, с интересом спросил:

— Наверное, вы и сами знаете любопытные случаи? Я тоже увлекаюсь криминалистикой и даже собираю газетные вырезки о нашумевших процессах. Но ведь многое прошло и мимо внимания прессы... Расскажите о каком-нибудь необычном деле, оставшемся неизвестным широкой публике, — пусть из далекого прошлого...

Я уже привык, что каждый новый знакомый рано или поздно непременно просит меня об этом.

— Право, не знаю... Я, конечно, веду записи, но преступления, которыми я занимался, освещались в газетах, и вы, безусловно, читали о них...

Растерянно пожав плечами, я бросил взгляд на книгу, которую вертел в руках Иномата, и тут в моей голове с поразительной ясностью — словно луна, вышедшая из облаков в ночь полнолуния, — всплыло воспоминание о том самом деле.

— Видите ли, не так уж часто преступление раскрывается благодаря чисто логическим построениям, а поэтому для любителей детективных романов подлинные истории не представляют особого интереса. Для сыщика куда важнее господин случай и крепкие ноги, как, например, в произведениях Крофтса. Пожалуй, он недалек от истины. Хотя, конечно, встречаются и исключения даже в практике. Вот, скажем, пресловутое «Дело об убийстве с применением серной кислоты»... Это случилось лет десять назад, в глухой провинции, а потому газеты Токио и Осаки почти ничего о той истории не писали. Случай довольно заурядный. За давностью лет я совершенно забыл о нем, но вот сейчас отчего-то вдруг вспомнил. Если вам будет не в тягость, я могу рассказать...

Иномата даже подпрыгнул.

— Разумеется! И поподробнее. Одна серная кислота чего стоит!..

У него, как у ребенка, заблестели глаза. Да и мне самому уже не терпелось. Я любил рассказывать увлекательные истории и в предвкушении удовольствия не заставил просить себя дважды.

Мы побрели по заросшей травой тропинке, вившейся вдоль горного склона. Вдруг шедший впереди Иномата остановился: мы были у цели. Воистину, это было самое подходящее для такого рассказа местечко. Справа поднимался покрытый огромными деревьями крутой горный склон, слева зияла глубокая пропасть. На дне ее, сокрытом во мраке, царила мертвая тишина.

Чуть поодаль скала образовывала нависавший прямо над бездной каменный козырек; на этом выступе была крохотная розная площадка.

— Идеальное место. Только здесь и слушать такие истории! Один неверный шаг — и смерть. В этом есть своя прелесть, верно? — с гордостью заключил Иномата, устраиваясь над самой бездной.

— Просто мороз по коже. Будь вы злодеем, ни за что не рискнул бы сесть рядом с вами! — Рассмеявшись, я взобрался на скалу и сел рядом с ним.

Небо заволокли тучи. Было так душно, что я весь покрылся липкой испариной, хотя жара уже спала. Прямо перед нами зловеще чернели горы; вокруг не было ни души. Даже птицы почему-то умолкли, и только рев невидимого водопада, от которого содрогалась земля, разносился окрест.

Да, пейзаж был зловеще прекрасен, и я почувствовал прилив вдохновения.

— Это случилось лет десять назад, осенью...года Тайсё в пригороде Нагой. Сейчас-то пригород от центра не отличить — такие же нарядные здания, магазины, все позастроили. А тогда пустырей там было куда больше, чем домов. Ужасно тоскливое место... Вечерами такая темень, что хоть глаз выколи. Умные люди ходили по улицам с фонарями.

Как-то ночью местный полицейский, обходя свой участок, заметил в стоявшей на отшибе, посреди пустыря, полуразрушенной лачуге пробивавшийся сквозь закрытые ставни странный красноватый отсвет. Время от времени его заслоняла какая-то тень. Раз горит свет, значит, там кто-то есть. Но кто? Кому понадобился заброшенный дом? Заподозрив неладное, полицейский бесшумно подкрался поближе: через неплотно прикрытую дверь он увидел ящик из — под мандаринов, поставленный на попа; на нем горела большая свеча. Рядом стояло нечто вроде стремянки, а на переднем плане двигалась неясная человеческая фигура. Вглядевшись, полицейский понял, что предмет, который он принял в темноте за стремянку, — обычный мольберт с натянутым холстом, по которому вдохновенно водил кистью длинноволосый юноша.