Найо Марш - Обманчивый блеск мишуры

— Ничего не осталось, сэр, — подал голос Мервин. — Буря все разрушила.

— Очень неприятно на вид, — сказал Киски-Ласки.

— А Найджел отказался помогать? — спросил Аллен.

— Мы не стали его волновать, — пояснил Мервин. — Его очень легко расстроить.

Чтобы быть услышанными, им приходилось кричать. Аллен соскочил во двор и начал тихонько обходить группу, пока не наткнулся на колонну портика, ведущего в прихожую. Он моментально вспомнил, что один из констеблей Рейберна, забирая мокрую одежду, включал уличное освещение.

Аллен продолжал держать всех троих в луче своего фонаря. Они поворачивались вслед его перемещениям, щуря глаза и тесно прижимаясь друг к другу. Аллен провёл рукой по колонне, попятился и почувствовал стену дома.

— Почему вы не дождались утра? — крикнул он им. Они заговорили хором. Посыпались несвязные объяснения: Хилари не любит беспорядка, Найджел будет потрясён судьбой своего творения… На этом поток иссяк.

— Чего стали? Давайте! — велел Винсент, и две пары рук в перчатках снова взялись за ящик.

Аллен нащупал выключатель. Портик и двор мгновенно залил яркий свет.

Драматическая сцена во тьме с мятущимися лучами и смутными угрожающими фигурами пропала. Вокруг упаковочного ящика стояли три человека в тяжёлых пальто и гневно глазели на четвёртого.

— Прежде чем вы его увезёте, — сказал Аллен, — я хочу заглянуть внутрь.

— Там ничего нет! — почти взвизгнул Киски-Ласки, а Винсент, вторя ему, крикнул:

— Нельзя! Он забит гвоздями.

— Это всего-навсего старый упаковочный ящик, сэр, — сказал Мервин. — В нем прибыло фортепьяно. Там теперь всякий хлам, предназначенный на выброс.

— Прекрасно, — ответил Аллен. — С вашего позволения, я взгляну на него.

Он направился к ним. Трое мужчин загородили собою ящик. “Господи! — подумал Аллен. — Как трогательно и как неимоверно жалко!” Они без всякой надежды пытались скрыться за спинами друг у друга, слиться в безликую массу и таким образом спрятаться.

— Глупо так вести себя, — сказал Аллен. — Вы только навредите себе, продолжая в том же духе. Я должен заглянуть в ящик.

Киски-Ласки забормотал, как испуганный мальчишка, который пытается хоть как-то защититься:

— Мы вам не дадим. Нас трое против одного. Вы лучше поберегитесь.

— Послушайте, сэр: не надо! — поддержал его Мер-вин. — Это вам даром не пройдёт. Не надо!

Винсента била дрожь, но он тоже пробормотал:

— Вы напрашиваетесь на неприятности. Лучше не надо. Вы нас не доводите. Я предупредил, ясно? Я предупредил.

— Винс, заткнись, — приказал Киски-Ласки. Аллен продолжал шагать к ним. Все трое одновременно набычились и напружинили ноги, готовясь броситься на него разом со всех сторон.

— Подумайте! — сурово сказал Аллен. — Напасть на меня — это самое худшее, что вы можете сделать в данной ситуации.

— О, Господи! — запричитал Киски-Ласки. — О, Господи, Господи, Господи!

— Отойдите в сторону. А если вы попытаетесь сейчас стукнуть меня по голове или отключить как-нибудь иначе, то навлечёте на себя ещё большие неприятности. Вам это должно быть прекрасно известно. Лучше уймитесь.

Винсент нерешительно замахнулся лопатой. Аллен рванулся вперёд и пригнулся. Лопата просвистела у него над головой и воткнулась в бок упаковочного ящика.

Винсент уставился на Аллена, открыв рот и прижав пальцы к губам.

— Черт, вы ловкий!

— Твоё счастье, — сказал Аллен. — Балда! Зачем тебе лишние неприятности? Отойди сейчас же!

— Винс! Ты чуть не оттяпал ему голову! — всплеснул руками Киски-Ласки.

— Я растерялся…

— Тихо! — велел Мервин. — Делайте, как он говорит. Иначе совсем беда.

Они отошли.

Ящик вовсе не был забит гвоздями. Боковая стенка крепилась к днищу на петлях и была закреплена сверху обычными крючками. Троица словно окаменела, а Аллен мог пользоваться только одной рукой.

Сначала он извлёк лопату и воткнул её в землю, сопроводив движение словами:

— Больше не пробуйте!

Затем откинул первые два крючка. Стенка приоткрылась, и последний крючок заело. Аллен стукнул по нему торцом ладони. Крючок отскочил.

Стенка ящика упала прямо на него. Аллен отступил, и она стукнулась о камни двора.

Прислонённый к ней Маульт выкатился и уставил свой безжизненный взор на Аллена.

Гротескное появление Маульта, точнее, его тела, похоже, вселило в зрительскую аудиторию судорожную активность.

Несколько мгновений троица оставалась неподвижной, а потом, не издав ни звука, ударилась в бега. Они вылетели со двора и растворились в ночи.