Эллери Квин - Тайна Испанского мыса

— Он не верит в сельскую добродетель?

— Только не он. На самом деле в одном из неофициальных писем, которыми мы обменивались с Уорингом, он упоминал о том же. Уоринг никогда не приближался к... к дворцу Годфри, а ведь он его сосед бог знает сколько лет!

— Может, — усмехнулся Эллери, — ты и твой хозяин недостаточно легкомысленны?

— О, это несомненно. В некоторых домах добропорядочный судья не слишком желанный гость. Видишь ли...

— Давай, давай, выкладывай, что ты там скрываешь под усами?

— Ничего я не скрываю. Я только хотел сказать, что человек вроде Годфри вряд ли мог бы ухватить фортуну за хвост на Уолл-стрит за такой короткий период, если только не позволял себе некие вольности с законом. Я ничего не знаю об этом субъекте, но достаточно хорошо знаю человеческую натуру, чтобы относиться к нему подозрительно. Из всего того, что я слышал о нем, он большой чудак. Хотя у него очень симпатичная дочь. Как-то раз она приплыла на каноэ с молодым блондином, и мы с ней подружились, пока ее кавалер хмурил брови... А, вот и Гарри, песий сын! Ты смотри — в плавках!

Судья выскочил из машины и, сияя улыбкой, бросился пожать руку раскрасневшемуся пузатому коротышке средних лет в ярко-красных плавках и резиновых шлепанцах, который только что вышел, жмурясь, из своей конторы. Он растирал толстые красные щеки махровым полотенцем.

— Судья Маклин! — удивленно воскликнул Гарри, бросая полотенце, затем, расплывшись в улыбке от уха до уха, энергично затряс судье руку. — Глазам не верю! Я таки чувствовал, что вы вздумаете нагрянуть к нам под конец лета! Где вы были прошлый сентябрь? Как поживаете, сэр?

— Потихоньку, потихоньку, Гарри. В прошлом году я был за границей. Как Энни?

Стеббинс печально потряс своей бычьей головой:

— Да все мучается со своим ишиасом.

Эллери догадался, что бедная Энни и есть счастливая миссис Стеббинс.

— Н-да, надо же, в ее-то годы! Передай Энни от меня привет. Гарри, пожми руку Эллери Квину, моему близкому другу. — Эллери послушно пожал влажную руку толстяка. — Мы собираемся провести вместе месяц в коттедже Уоринга. Кстати, Уоринг, часом, не здесь?

— Не видел его с самого начала лета.

— Смотрю, ты только что поплавал. Слушай, старый распутник, тебе не стыдно бегать по автостраде голышом, тряся своим пузом?

Стеббинс застенчиво улыбнулся:

— Ну, судья, кто меня сейчас видит? Тут все так делают, а я люблю окунуться с утречка пораньше. На общественном пляже в этот час ни души.

— Это тот пляж, что мы проехали с милю назад? — спросил Эллери.

— Да, мистер Квин. На другой стороне есть еще один — прямо у коттеджа Уоринга, куда вы направляетесь.

— Должно быть, весело кататься по вашему шоссе, — задумчиво обронил Эллери, — жарким полуднем. Вдоль шоссе разгуливают хорошенькие девушки в одних купальниках, а учитывая, какие купальники носят в нынешнем сезоне...

— Ох уж эта молодежь! — простонал судья. — Знаешь, я помню, как пару лет назад кое-кто из местных блюстителей нравов жаловался властям на полуголых купальщиков у дороги. Видишь ли, существует местное постановление, позволяющее купальщикам прогуливаться вдоль этого участка шоссе в одних купальниках. Что-нибудь изменилось, Гарри?

— Да нет, судья, — хохотнул Стеббинс. — Мы все так делаем.

— Подобные дискуссии вызваны завистью стариков. Мы не умеем плавать...

— Пора бы и научиться, — строго заметил Эллери. — Тогда мне не пришлось бы разыгрывать роль спасателя и вылавливать тебя из океана, как я это делал шесть лет назад в Майне. Полагаю, что за семьдесят лет человек должен уже научиться чувствовать себя комфортно и в другой среде, а не только на суше.

— Кстати, насчет ловли, — торопливо сменил тему разговора судья, слегка покраснев. — Клюет, Гарри?

— Еще как, судья, судя по тому, что я слышал; у меня самого, к сожалению, мало времени для рыбалки. А вы в прекрасной форме! Смотрю, запаслись провиантом. Вы же знаете, в любое время...

— Ты больше не поймаешь меня на крючок, потребовав тридцать пять центов за сандвич с ветчиной, съеденный мною в спешке, — суровым тоном выговорил ему судья. — Я никогда...

Маленький автомобиль тусклого серого цвета со свистом пронесся по шоссе, видимо куда-то спеша. На передней дверце седана мелькнула полоска позолоченных букв. Но машина пронеслась на такой скорости, что они не успели прочесть надпись. К их удивлению, резко взвизгнули тормоза, седан дал крен влево, затем рванул как стрела между двумя пилонами, обозначавшими въезд на территорию Испанского мыса, и исчез за деревьями парка.