Джон Карр - Под покровом ночи

Герцогиня непонимающе смотрела на него. Когда до нее дошел смысл сказанного, она спросила странным голосом, готовая вот-вот вновь разразиться истерическим хохотом:

— Вы имеете в виду… что даже… что даже мой первый муж интересовался этой…

— Да. Целуя вас в карточной комнате, он уже знал, что скоро поднимется наверх и увидится с ней. Вотрель предвосхитил его визит. Наверное, Вотрель слышал, как он назначил ей свидание в день свадьбы.

До нее постепенно доходило, что означало ее положение. Но она только нерешительно выдавила:

— Даже… Даже Лоран! — Женщина беспомощно взмахнула рукой, покачала головой и вдруг нервно рассмеялась. — Да! И сегодня вечером я бы убила этого омерзительного толстяка, которому принадлежит этот дом! Вы меня стыдите? Смотрите же! — Она резко распахнула ворот платья. На белоснежной груди краснели глубокие кровоточащие царапины, виднелось порванное белье. В ее глазах сверкнули слезы. Она обернулась к Банколену: — Вам об этом известно. Думаю, вчера, когда я была здесь, вы меня узнали. Не думаете ли вы, что я перенесла достаточно, чтобы не стыдиться своих намерений? Я вынуждена была пресмыкаться перед ним, вынуждена была стоять на коленях, потому что мне нужно было получить эти сигареты! На коленях! Сегодня, когда он отпер свой сейф, я хотела забрать все, что у него там было… Вы меня стыдите? Господи, неужели во всем мире не найдется человека, который бы понял, что мне пришлось перенести?!

Это была не мольба о пощаде. Это был крик отчаявшейся женщины, которая не выносит одиночества и вместе с тем узнает, что любой мужчина, которому бы она ни доверилась, приносит ей несчастье. Она была гордой. Она смотрела на нас с высокомерием, от которого разрывалось сердце.

— Банколен, отпустите ее… — встрял в разговор Килар. — Пусть она уйдет! Мы единственные, кто знает… Неужели вы не можете…

— Прошу вас, успокойтесь, все успокойтесь! — резко отозвался детектив. — Вы думаете, мне это нравится?

— Мне не нужно вашего сочувствия, — мадам с трудом подавляла рыдания, — я не нуждаюсь в ваших проклятых проповедях! Вы слышите? Я не принимаю вашего сочувствия. Я знаю, это будет только еще одна ловушка.

В напряженной тишине, когда она переводила гордый взгляд с одного на другого, прозвучал неумолимый голос Банколена:

— Расскажите нам про Вотреля.

Она тупо посмотрела на него и провела рукой по лбу.

— А… Эдуар! Да. Мне трудно вспомнить, в каком я тогда была настроении. Нет, теперь мне все безразлично… Но тогда было иначе. Эта Шэрон Грей явилась ко мне на следующее утро после убийства Лорана. Я сделала все это… для Эдуара, понимаете, потому что Эдуар сказал, что любит меня… Но в то время, когда у меня сидела Шэрон, появился этот толстый американец и сказал, что та была любовницей Эдуара.

Внезапно в ее голосе вновь зазвучали металлические нотки.

— А, собственно, почему я не должна была убить его? Я отдала Эдуару все свои деньги. Я все сделала ради него. О, он вел такие чарующие любовные речи — как он любит меня, и как я вдохновляю его на написание пьесы, и как мне поможет, если я буду принимать наркотики! Когда американец сказал это мне… насчет того, что Шэрон была его любовницей, она еще не ушла. Мне не нужно было смотреть на нее. Я знала, что это правда. Американец все болтал, а Шэрон побледнела и стала нервничать — такая самодовольная дура! Это я отдавала… а ей стало стыдно! Я отдавала ему всю свою душу! Я давала Эдуару деньги, а Эдуар содержал на эти деньги ее! И по приказу Эдуара я убила человека. Не знаю, можно ли сделать больше…

Но любил ли он меня? Он был влюблен в эту миленькую, жеманную дурочку, которой нравилось изображать себя такой добродетельной! О да, ей это нравилось! Что она знает о том, как могут любить мужчина и женщина? Такая женщина, как я? Посмотрите на меня! Вы сказали бы, спокойная, сдержанная и достойная… О господи, я загоралась огнем, как только Эдуар приближался ко мне!

Герцогиня протянула руки к сумрачному небу — к свету лампы. Она была нездешней, пугающей, с глазами полными слез.

— И вы меня стыдите? Вы? Теперь я все вижу. Я знаю, что он делал. Но когда… когда я впервые услышала про это… я была потрясена до глубины души. Я не могла этого вынести… В тот день, когда вы пришли ко мне и стали задавать вопросы, я была близка к тому, чтобы выдать себя, потому что кипела злобой на Эдуара. Вы об этом знали?

Глядя на абажур лампы, Банколен тихо сказал:

— Меня предупредили об этом, мадам. Но я допустил ошибку. Я думал, что вы… что ваша ярость направлена на мисс Грей.