Агата Кристи - Причуда

— По-моему, сэр, вы несколько усложняете ситуацию.

— Не думаю… Ну ничего, в конце концов мы доберемся до истины.

— А тем временем этот малый, посмеиваясь в кулак, удерет из Англии.

— Вы уверены в том, что это он? Нет-нет, я не говорю, что вы не правы. Может, и он…

Начальник полиции умолк и, немного подумав, сказал.

— Во всяком случае, лучше он, чем какой-нибудь психопат. Если бы это был Псих, он бы уже давно спроворил нам третье убийство.

— Говорят, Бог троицу любит, — мрачно произнес инспектор.

Он повторил эту поговорку и на следующее утро, когда пришло сообщение, что старик Мерделл утонул в реке Он, должно быть, превысил свою обычную норму в любимом пабе в Гитчаме, вот и свалился в реку, когда, приплыв домой, выходил на причал. Лодку обнаружили почти сразу, а к вечеру нашли и тело старика.

Дознание было совсем недолгим, ибо все было очевидно. Ночь накануне выдалась темная и ненастная. Старик Мерделл выпил три пинты пива, и это при том, что ему было девяносто два года.

Отсюда и вердикт: смерть в результате несчастного случая.

Эркюль Пуаро сидел в квадратном кресле перед квадратным камином в квадратной комнате своей лондонской квартиры, держа на коленях квадратную коробку. Но среди множества мелких кусочков, которые лежали в этой коробке, не было ни одного квадратного, они были самых причудливых и разнообразных форм. Каждый из них, если рассматривать его в отдельности, не имел ни малейшего смысла и был совершенно бесполезен. И действительно, сваленные в кучу, эти кусочки казались какими-то случайными, ни к чему не пригодными предметами. Но на самом деле это было не так.

Каждый кусочек имел определенное место в определенном, так сказать, пространстве. Помещенные в соответствующие места этого пространства, они не только обретали смысл, но и образовывали единую картину. Короче говоря, Эркюль Пуаро собирал головоломку. Сие занятие он находил успокаивающим и приятным.

Он посмотрел в верхнюю часть прямоугольника, где еще оставались пустоты самых немыслимых очертаний. Его пальцы проворно выбрали непонятный серый кусочек и вставили его в голубое небо. Оказалось, что это часть аэроплана Вот так хаос превращался в порядок. Это занятие, считал Пуаро, напоминало его собственную работу. Он ведь тоже имел дело с различными, подчас невероятными и совершенно случайными фрагментами, вернее, с фактами, которые, казалось бы, не имели никакого отношения друг к другу. Но потом выяснялось, что каждый занимает в картине преступления вполне определенное место.

— Да, — бормотал себе под нос Пуаро, — этот попробуем поместить сюда, хотя по виду он вряд ли подойдет, а этот — туда. О, этот-то вроде бы отсюда, но нет, тут, оказывается, совсем другой оттенок. Ну вот, теперь все вроде бы на своих местах. Eh bien, дело сделано! Теперь, как говорится, остались последние штрихи.

Он быстро сунул на место маленький кусочек минарета, [53] Минарет — башня, стоящая отдельно от мечети или примыкающее к ней. Предназначен для призыва глашатаем (муэдзином) мусульман на молитву. потом взял другой, который раньше считал частью полосатого тента, теперь же было ясно, что это кошачья спина, и в заключение положил на место недостающий кусочек заката, который, совсем как в пейзаже Тернера, [54] Тернер Джозеф Мэллорд Уильям (1775–1851) английский живописец, рисовальщик, гравер. Выдающийся мастер романтического пейзажа оказался неожиданно розовым, хотя все рядом лежащие фрагменты были оранжевыми.

«Если бы знать, что искать, все было бы куда проще, — подумал Пуаро. — Но что искать — неизвестно. Вот и ищешь не там, где надо, и не то, что надо». Он с досадой вздохнул и перевел взгляд с законченной картинки на кресло, стоявшее у другого края камина, в коем уже с полчаса восседал инспектор Бланд. Гость Пуаро пил чай с печеньем (квадратной формы) и с грустным видом рассказывал о злосчастном расследовании. Он приехал в Лондон по служебным делам и заодно решил навестить Пуаро: хотел узнать, не появилось ли у того каких-нибудь новых идей. Он изложил и свои собственные предположения, которые в общих чертах показались Пуаро вполне резонными. Он считал, что инспектор Бланд верно и беспристрастно оценивает ситуацию.

Шла уже пятая неделя с момента происшествия в Насс-хаусе. Однако расследование, по сути, так и не сдвинулось с мертвой точки. Тело леди Стаббс не обнаружили. Поиски самой леди Стаббс, на случай, если бы она была все-таки жива, тоже не дали результата. Имеющиеся же факты, по мнению инспектора Бланда, никак не оставляли надежды на то, что она жива. Пуаро тоже так считал.