Эрл Гарднер - Дело о любопытной новобрачной

– Хорошо, – сказал судья Маркхэм, – только все это проделайте на глазах присяжных. Мистер Лукас, если вы хотите подняться на возвышение, чтобы лучше видеть, прошу вас.

Лукас не пошевелился.

– Я отказываюсь в этом участвовать, – мрачно заявил он. – Все это против правил! Это очередной трюк Мейсона!

– Ваше замечание, господин обвинитель, – хмуро сказал судья, – очень напоминает оскорбление суда. – Он кивнул Мейсону: – Заводите будильник, господин адвокат!

Мейсон поклонился судье, дружелюбно улыбнулся присяжным и поднялся на возвышение. Он медленно завел будильник, так, чтобы всем были видны движения его рук. Когда стрелки часов подошли к цифре «два», механизм будильника сработал.

Мейсон поставил его на стол судьи, а сам отошел немного в сторону.

Будильник пронзительно зазвенел, запнулся и снова зазвенел. Так повторилось несколько раз. Надавив сверху на кнопку, Мейсон прекратил трезвон и тут же повернулся в сторону свидетельницы.

– Итак, миссис Крейндейлл, поскольку звонок, как мы выяснили, не мог быть дверным, вместе с тем, как вы утверждаете, он не был и звонком телефонным, то не допускаете ли вы, что то был звонок этого вот будильника? Не он ли звонил, когда в квартире Мокси началась борьба?

– Да! – кивнула свидетельница. – Я думаю, что так оно и было!

– Вы уверены?

– Да, все так и происходило.

– Готовы ли вы подтвердить это под присягой?

– Да, сэр.

– Скажите, вы так же уверены в том, что слышали звон будильника, как во всех остальных своих показаниях?

– Да, сэр.

Судья Маркхэм взял в руки будильник и принялся рассматривать его, хмуря брови. Он несколько раз повернул ключик, которым заводился механизм боя, потом поставил часы на стол и кончиками пальцев забарабанил по столу, поглядывая на Мейсона.

Мейсон поклонился в сторону Лукаса.

– Перекрестный допрос закончен, – сказал он и опустился на стул.

– У обвинения будут еще вопросы к свидетельнице? – спросил судья, посмотрев на Лукаса.

Тот вскочил на ноги.

– Значит, вы присягаете? – закричал он на свидетельницу. – Присягаете, невзирая на свои прежние показания, утверждая теперь, что слышали звон будильника, а не дверной звонок?

Миссис Крейндейлл, которая по всем признакам не принадлежала к числу застенчивых и покладистых женщин, моментально насторожилась:

– Конечно, присягаю.

Смех Мейсона был добродушным, покровительственным и потому особенно оскорбительным.

– Ваша честь, господин обвинитель забыл все на свете. Он, кажется, собирается подвергнуть перекрестному допросу свою собственную свидетельницу. Миссис Крейндейлл была вызвана не защитой, она – свидетель обвинения.

– Возражение принято, – сказал судья.

Лукас глубоко вздохнул, с трудом сохраняя самообладание.

– Значит, вы слышали звон будильника? – спросил он более спокойно.

– Да! – воинственно ответила свидетельница. По ее вздернутому подбородку и сердитому блеску глаз было видно, что теперь никто и ничто на свете не сможет ее переубедить.

Джон Лукас тут же опустился на место:

– У меня все!

– Ваша честь! – обратился Мейсон к судье Маркхэму. – Могу ли я вызвать мистера Крейндейлла для повторного допроса?

– При данных обстоятельствах суд не возражает, – согласился судья Маркхэм.

Тишина в зале заседаний была настолько впечатляющей, что у несчастного Бенджамина Крейндейлла буквально подкашивались ноги, когда он поднимался на место для дачи свидетельских показаний.

– Вы слышали слова вашей супруги? – спросил Мейсон.

– Да, сэр.

– Слышали ли вы звон будильника?

– Да, сэр.

– Намерены ли вы опровергнуть заявление своей жены, утверждающей, что тогда ночью она слышала именно звонок этого будильника?

– Протестую! – вскочил со своего места Лукас. – Вопрос поставлен с явной подсказкой ответа, и защитник это знает!

– Протест поддерживаю, – кивнул судья Маркхэм. – Господин адвокат, ограничивайтесь вопросами в рамках закона. Подобная формулировка совершенно недопустима.

Мейсон выслушал замечание с покорным видом, но с его лица не сходила улыбка.

– Хорошо, ваша честь. – Он снова повернулся к свидетелю: – В таком случае, мистер Крейндейлл, скажите мне следующее. Как уже установлено судом, вы не могли слышать той ночью звук дверного звонка в квартире мистера Мокси. В то же время вы утверждаете, что это был не телефонный звонок. Таким образом, не думаете ли вы, что это был звонок будильника?