Эрл Гарднер - Дело о хромой канарейке

Мейсон подмигнул:

– Красноречивое прозвище миссис Андерсон.

– Что еще?

– Добывая неофициальную информацию у миссис Андерсон, заодно узнай у нее о нежной парочке, которую она видела сегодня утром в соседнем доме.

– Что именно нужно выяснить об этих голубках?

– Описание свидания, как все происходило. То, что мне рассказали, звучит несколько неправдоподобно.

– Разве люди никогда не обнимаются среди бела дня на глазах у других соседей?

– Дело не в этом. Меня несколько смутили подробности дневного свидания. Ладно, Пол, не теряй времени даром.

– Сколько людей я могу включить в эту работу?

– Столько, сколько нужно, чтобы раздобыть все сведения в самое короткое время.

– Как в отношении расходов?

– Можешь не ограничивать себя, это моя забота.

– Что такое, уж не занялся ли ты благотворительностью?

– Нет, мне понравилась хромая канарейка. Она навела меня на кое-какие мысли. А теперь я только хочу проверить, прав ли я.

– Очередной заскок, – вздохнул Дрейк, – ох уж эти твои «мыслишки». Чувствую, ты меня снова загоняешь до упаду.

– Возможно, старина. И сообщай мне все интересное, как только что-то прояснится. Если меня нет на месте, передавай Делле.

– В отношении канарейки… – Детектив нахмурился. – Что-то я не слыхал еще, чтобы в преступлении участвовали канарейки… Куда ты клонишь, Перри?

– Пока мне самому далеко не все ясно. Скажи, Пол, из-за чего канарейка может хромать?

– А черт ее знает.

Мейсон шутливо подтолкнул его к двери:

– Иди, иди, от тебя здесь мало толку.

Пол демонстративно громко вздохнул:

– Я почувствовал огромное облегчение.

– Это еще почему?

– Потому что ты не потребовал, чтобы я приставил наблюдателя к канарейке. Я ужасно боялся, что ты выпустишь ее на свободу, велишь мне сесть на самолет, вооружиться морским биноклем и дать тебе полный отчет о поведении пичуги.

Приоткрыв дверь в коридор, он боком протиснулся через узкую щель и бесшумно исчез.

Мейсон потянулся за шляпой:

– Я еду в зоомагазин, Делла.

– Вижу, вас и вправду здорово заинтересовала канарейка.

Адвокат кивнул:

– Почему захромала канарейка? Чего ради нужно было нести канарейку в адвокатскую контору?

– Потому что ее сестра просила найти для канарейки безопасное место.

– Похоже, что сестрица собирается переехать подальше отсюда. А если задуматься, Делла, то ведь мы даже не знаем, где сейчас находится эта самая миссис Прескотт.

– Девушка говорила, что сама не знает этого.

– В том-то и дело. Здесь все не так банально, как кажется с первого взгляда. Черт возьми, я решу-таки эту головоломку с помощью канарейки, даже если для этого мне придется воспользоваться прессом!

Зоомагазин встретил Мейсона настоящей какофонией. Адвокат кивнул клерку и прошел к конторе, расположенной в глубине магазина.

Переливающийся всеми красками попугай что-то прохрипел приветливо. Сидящая на цепи обезьянка вцепилась адвокату в рукав. За стеклянной дверью кабинета, находящегося несколькими ступеньками выше магазина, сидел толстый субъект с бледным бесстрастным лицом. Его лысина была старательно прикрыта черной шапочкой, какую носят почтенные профессора.

Увидев Мейсона, он вышел ему навстречу.

– Это ведь сам Конселор! Какая честь видеть вас в моем магазине!

Мейсон подал протянутую руку и сказал:

– У меня нет времени на долгий разговор, Карл. Приехал кое-что выяснить.

– Да-да-да. О девушке, которая приходила с канарейкой? Она мне говорила, что это вы ее сюда послали. Наверное, вас заинтересовала эта птичка?

Мейсон кивнул.

– Прекрасная канарейка. Вернее сказать, кенар. У него замечательный голос. Он стоит больших денег.

– Но он хромает на одну лапку.

– Да. Это пустяки. На правой лапке слишком коротко подстригли коготки. Сегодня птица еще похромает, а завтра уже не будет.

– А левая лапка?

– На левой коготки подстрижены правильно, только один совсем не срезан. Не понимаю почему.

– Коготки подстригали сегодня?

– Да-да. На правой лапке были видны крохотные следы крови, оттого что ножницы прихватили коготок слишком глубоко. Да-да, это было сделано сегодня.

– Молодая леди попросила вас подержать птичку у себя?

– Да.

– Сколько времени?

Толстяк пожал плечами:

– Не знаю, этого она мне не сказала.

– День или два?

Хозяин даже широко раскрыл глаза от удивления:

– Вы шутите, не правда ли? Кто же оставит своих любимцев на один день? Какой бы тогда у меня был пансионат?