Эллери Квин: Новые приключения Эллери Квина

— Похоже, вы много о ней знаете.

Паула улыбнулась:

— Мне рассказала Джоан Уинг — ей не нравится эта ведьма, — а остальное я раскопала сама… Вы же понимаете, дорогой, что мне известно все обо всех.

— Тогда скажите, — осведомился мистер Квин, — кто такой великий князь Остров?

— Зачем это вам?

— Затем, — мрачно ответил Эллери, — что мне не нравится его высочество и — Боже, помоги мне! — нравится Папаша Уинг с его детскими забавами.

— Джоан сказала мне, что Папаше Уингу вы тоже понравились. Очевидно, на его ум подростка произвел впечатление настоящий живой детектив. Покажите ему ваш полицейский значок, дорогой. — Мистер Квин сердито заворчал, но взгляд Паулы оставался мечтательным. — Сегодня вы можете пригодиться Папаше.

— Что вы имеете в виду? — резко спросил Эллери.

— Разве он не говорил вам, что приготовил сюрприз для Джоан? Папаша рассказывал об этом всему Лос-Анджелесу, но никто не знает, что это за сюрприз, кроме вашей собеседницы.

— И Родди — готов держать пари. Папаша Уинг говорил что-то насчет «сюрприза на сотню тысяч долларов». В чем тут дело?

— В том, — ответила Паула, — что это набор великолепных сапфиров.

Мистер Квин помолчал.

— Вы считаете, что Остров… — заговорил он.

— Великий князь, — сказала мисс Перис, — еще фальшивее, чем мадам Сузи Лукадамо Мефисто. Его зовут Луи Бэттерсон, и он родом из Бронкса. Это известно всем, кроме Папаши Уинга. — Паула вздохнула. — Но вы ведь знаете Голливуд — живите и давайте жить другим, а то вам тоже может когда-нибудь понадобиться такой же простак, как Папаша Уинг. Бэттерсон — авантюрист высокого класса. В свое время он проделал несколько ослепительных трюков. Надеюсь, в этот солнечный день он пощадит наши глаза.

— Вижу, — пробормотал мистер Квин, — это будет тот еще футбол.

В сравнении с жилищем Уингов Бедлам выглядел бы монастырем. Внутри дома суетились и шумели декораторы, поставщики продуктов и официанты. Мистер Квин с содроганием вспомнил, что сегодня день свадьбы Джоан Уинг и Родди Крокетта.

Они нашли всю компанию в одном из аккуратных садов, который, как мистер Квин поклялся мисс Перис, мог бы затмить дворец Фонтенбло. Очевидно, мисс Уинг решила проблему одежды — у мистера Квина не нашлось слов для характеристики того, что она надела, но они нашлись у Родди Крокетта, который назвал это «потрясной штуковиной».

Восторги Паулы изобиловали техническими подробностями. Мисс Уинг не отходила от своего героя, который был слегка бледен. Наконец гордость Трои поскакала на поле битвы, прыгнув в свой родстер и помахав на прощание рукой под приветственные крики и пожелания удачи.

Папаша Уинг бежал по подъездной аллее вслед за родстером, громко вопя:

— Не забудь про Остермура, Родди!

Крокетт скрылся в облаке пыли и славы; благороднейший из троянцев вернулся, тряся головой и бормоча, что победа будет легкой; слуги носили стулья и коктейли; великий князь — царственный казак в длинном русском пальто, собранном в складки у талии, — забавлял публику фокусами, ловко орудуя длинными и гибкими руками; мадам Мефисто — как и было предсказано, в тюрбане, хотя и без семи вуалей, — впала в транс и шептала, что видит славную победу «Троянцев»; Джоан Уинг сидела, мечтательно улыбаясь бокалу с коктейлем, а Папаша Уинг носился взад-вперед, утверждая, что никогда в жизни не был более хладнокровен и уверен в победе.

Наконец Папаша, Джоан, великий князь, мадам Мефисто, Гэбби, мисс Перис и мистер Квин уселись в один из громоздких лимузинов Уинга с семью пассажирскими местами и отправились в Пасадену лицезреть судьбоносный матч.

— Джоани, у меня для тебя сюрприз, — внезапно сказал Папаша.

Эти слова возымели должное действие, так как дыхание Джоан участилось. Папаша достал из правого кармана куртки продолговатый кожаный футляр, открыл его и промолвил с усмешкой:

— Я не собирался показывать его тебе до вечера, но Родди, уходя, сказал мне, что ты сегодня потрясающе выглядишь, и что мне следует вручить тебе подарок заранее, в качестве награды. Они тебе нравятся, Джоани?

— Нравятся?! — воскликнула Джоан, восторженно охая и ахая. Все увидели лежащие на черном бархате одиннадцать великолепных сапфиров — «футбольную команду» превосходно подобранных драгоценных камней. — О, папа! — простонала Джоан, обнимая отца и плача на его плече.

Выглядевший довольным и гордым Папаша Уинг закрыл футляр и вернул его в карман.