Петер Аддамс - Детектив перед сном

— Уезжайте из Касл-Хоума, и чем скорее вы это сделаете, тем лучше. Может быть, даже сегодня вечером. Возвращайтесь незамедлительно в Лондон. Меня уже начинает беспокоить сознание того, что вы находитесь здесь и постоянно подвергаетесь опасности. Если вы не возражаете, я могу отвезти вас в Лондон на своей машине. Там, у себя дома, вы будете в полной безопасности, там с вами уже ничего не случится. А этим делом займется полиция. Главный инспектор Миддл, несомненно, не так глуп, как кажется на первый взгляд, и кроме того, у него хватка бульдога, рано или поздно он все равно поймает преступника, и без вашего участия.

Джун и сама уже подумывала о бегстве в Лондон, но, когда она услышала это из уст Хаббарда, ею овладело какое-то странное недовольство.

— А Чэд? — вопрос прозвучал так лаконично и сухо, что сразу можно было понять: она не уедет.

Хаббард пренебрежительно махнул рукой. Это оскорбило Джун.

— Чэд? — повторил он. — Чэд — такой человек, который сам должен отвечать за свои поступки, он должен знать, чем эта история может кончиться. И наконец… ведь вы же ему не жена.

— Нет, не жена.

— Тогда послушайтесь моего совета. Напишите ему несколько строк…

Сильный шум, донесшийся из кухни, заставил его замолчать. Реакция Джун была мгновенной, она вскочила с кресла, нервы были напряжены.

— Пойду посмотрю, что там произошло, — она направилась к двери, но, заметив, что Хаббард собирается идти вместе с ней, добавила, — сидите, сидите, я и одна узнаю, в чем дело.

В кухне, собственно, не произошло ничего, если не считать, что миссис Порджес уронила поднос с тарелками и горшками.

— Какая жалость, — вздохнула старая дама без всякого сожаления. — Но я думаю, вы меня поймете.

— Пойму?

— Ну конечно. Ведь я намеренно уронила поднос. И хотя мне нужно было действовать быстро, я разбила только старые тарелки, новый сервиз остался цел-целехонек.

— Я не понимаю, что все это значит? — Джун поворошила кончиком туфельки груду осколков.

— Но поймите же, детка! — миссис Порджес, казалось, была озадачена такой недогадливостью Джун. — Ведь я слышала весь ваш разговор с этим Хаббардом, слышала и то, что он предложил вам напоследок. И тогда я сказала себе: «Тревога, миссис Порджес, девушка в опасности, нужно действовать!» Ведь мне абсолютно ясно: убийца миссис Мэриел и нашего старого доброго Лайнора — а он тоже убит, я предчувствую это — не кто иной, как этот негодяй адвокат Хаббард! О боже, сделай так, чтоб его душа жарилась в аду на сковородке миллионы лет! Аминь!

— Хаббард? — повторила Джун. — Какое отношение может иметь ко всему этому Хаббард?

— А я… а я какое имею отношение? — перешла в атаку миссис Порджес. — Зачем мне нужно было убивать двоих людей да еще тащить молодую даму в подвал и прятать ее там, в кромешной темноте, освещая себе путь фонариком? Нет, это сделал Хаббард, и никто другой.

На лице Джун появилось недоверчивое выражение, но старая дама оставалась непоколебимой.

— Повторяю, это мог сделать только Хаббард. Он был душеприказчиком миссис Шекли и наверняка знал о бриллиантах. Потому-то он, так сказать, и заключил соглашение со смертью, взял да и заменил бриллианты на подсвечнике простыми стекляшками, которые заготовил заранее. И когда в Крайстчерче совершенно неожиданно появилась миссис Мэриел, далекая и, вероятно, единственная родственница миссис Шекли, знавшая о бриллиантах, этому негодяю не оставалось ничего другого, как пристрелить бедную девушку! О боже, я так ясно представляю себе, как они стояли вдвоем, словно видела все собственными глазами! И старик Лайнор наверняка тоже умер, потому что знал, кто такая эта миссис Мэриел, и хотел рассказать об этом вашему жениху. А теперь и я умру, и вы, потому что мы знаем, кто убийца.

Слова миссис Порджес не казались больше совершенно бессмысленными. В ее рассуждениях была даже определенная последовательность, и их нельзя было сразу сбрасывать со счета.

— Ни в коем случае, Джун, не соглашайтесь, чтоб он отвез вас в Лондон. Может вы и доберетесь до Лондона, но только до кладбища Челси, где погребен мой отец. Поверьте мне, детка, я наверняка права. Советую вам отослать куда-нибудь этого убийцу, запереть все двери, взять в руки револьвер и ждать. А я за это время сбегаю к Фенвикам и позвоню в полицию.

— Хорошо, сделаем так, как вы говорите, — кивнула Джун. — Я отошлю Хаббарда, а вы пойдете и вызовете полицию.

— Но вы никого не впускайте, слышите, никого, даже если кто-то будет выдавать себя за архиепископа Кентерберийского, — втолковывала старая дама. — В общем-то я ничего не имею против епископов, но волки, как вы знаете, всегда прикидываются безобидными овечками… Да, еще, — добавила она, уже стоя в дверях, — если убийца все же появится в Касл-Хоуме, миновав и двери, и окна, — в этом старом пиратском гнезде множество подземелий и потайных ходов, — то не вздумайте чикаться с ним и расспрашивать, кто он такой и что ему нужно, а сразу же, не раздумывая, стреляйте! Только не распускайте нюни и не раздумывайте, и тогда я гарантирую вам долгую жизнь. Пускайте в него преспокойненько пулю за пулей, пока его душа не лопнет, словно старая автомобильная покрышка, и не начнет с шипением выпускать воздух. — И, выпалив эти слова, миссис Порджес усмехнулась.