Петер Аддамс - Детектив перед сном

Она заметила, что все еще сжимает в руке палку от швабры, и изо всех сил принялась колотить ею в дверь, чтобы пробить дыру в крепких досках. Но двери в доме Лотты были старые и основательные. Там не было тонких фанерных филенок, которые можно было бы пробить палкой. Лотта прекратила бесполезные попытки и легла на пол так, чтобы ее нос и рот находились напротив узкой щели между полом и дверью.

Она знала, что рано или поздно ее хватятся; вопрос заключался только в том, успеет ли помощь прийти вовремя. Лотта заметила, что начинает слабеть. Ею овладела блаженная сонливость, и больше всего на свете ей захотелось лечь на спину и заснуть.

В сущности, ей было очень хорошо, следует только о чем-то вспомнить. Что-то связанное с лестницей и осенью; это очень важно вспомнить. Воспоминание пряталось в глубине ее мозга, но его трудно вытащить наружу. Зачем думать о чем-то серьезном, когда погружаешься в такой приятный сон?

Глаза Лотты закрылись, тело обмякло, и она откатилась от спасительной щели. Теперь в темном подвале слышалось только шипение газа и тяжелое дыхание, которое становилось все слабее и слабее.

Примерно в четыре часа гости Лотты снова собрались в гостиной. Бент и Енс уселись за шахматы. Ютта и Петер болтали, а Георг расположился в самом удобном кресле перед камином, лениво наблюдая за языками пламени.

Впрочем, вскоре Георг заявил, что не позволит лишить себя дневного чая, даже если хозяйка дома собирается спать целый день и, бросив на ходу: «Кто хочет мне помочь?» — отправился на кухню в сопровождении Петера и Ютты.

Через несколько минут они вернулись обратно, нагруженные чашками, тарелками и печеньем, и Бент, на секунду оторвавшись от шахматной доски, заметил: не может быть, чтобы Лотта спала, он слышал, как она тихо спустилась по лестнице, когда все отдыхали.

— Значит, она в прачечной! — воскликнул Георг, и Ютта заявила, что пойдет вниз и поможет Лотте закончить стирку.

— Она ушла уже давно и должна сейчас вернуться. Ведь современная стиральная машина стирает только полчаса, — вставил Енс и передвинул шахматную фигуру.

Бент, опасавшийся поражения в этой интересной партии, сделал свой ход, потом заметил:

— Тогда она должна была вернуться давным-давно; с тех пор, как она спустилась вниз, прошла целая вечность.

Наступила пауза. И вдруг замечание Бента дошло до сознания присутствующих; дальнейшие события разворачивались молниеносно.

Георг и Петер уставились друг на друга. Ютта пробормотала:

— Только бы ничего не случилось, — и все бросились по длинным коридорам вниз, в подвал.

— Оставьте дверь на лестницу открытой и распахните дверь на улицу, — крикнул Бент, первый проникший в наполненный газом подвал. Петер догадался закрыть главный газовый кран по пути вниз с лестницы, кто-то зажег свет.

Еще не успев понять, что произошло, они перенесли безжизненное тело Лотты в гостиную и принялись приводить ее в чувство.

Временами им казалось, что все их усилия тщетны, и они впадали в полнейшее отчаяние, но вдруг кто-нибудь вспоминал, что искусственное дыхание иногда дает свои результаты лишь через час, и тогда они вновь с утроенной энергией принимались за работу.

Четверо мужчин работали по очереди, а Ютта бегала с грелками, которыми они обкладывали холодное тело Лотты.

Время от времени они хватались за мертвый телефон в надежде, что связь восстановлена, но безуспешно. Они были предоставлены себе именно в тот момент, когда врачебная помощь решала все. Порой они думали, что их усилия напрасны, и тем не менее продолжали свою работу. По их лицам катился пот, они работали ритмично и спокойно, чтобы наполнить легкие Лотты свежим воздухом, и, работая, они настороженно следили друг за другом; теперь доверять можно было только себе.

И чудо свершилось. Бледное до зелени лицо Лотты стало розоветь. Легкий вздох и стон подтвердили, что их тяжелый труд не был напрасным. Ободренные этими первыми признаками жизни, они начали работать с новой энергией, и через полчаса Лотту уже можно было отнести в ее комнату; они уложили ее в постель, обложив еще одной партией грелок.

Их взгляды скрестились поверх ее постели. Четверо мужчин и одна женщина молчали.

У них не было времени осмыслить несчастье, и они еще не успели хорошенько обдумать ситуацию. Вдруг они увидели большой белый конверт, который был прислонен к настольной лампе.