Тиана Весняк - Правосудие с того света

Антон кивнул и скрылся в черной толпе пиджаков и вуалей.

Кирилл мысленно усмехнулся: — “Несомненно, Антошка мечтает в Москву перебраться, хоть и бьет себя в грудь, что ни на что не променяет родные сибирские просторы. А сам тем не менее предпочел бы любить эти просторы из Москвы, тосковать по ним, сидя в компании за бутылкой водки в столичном ресторане. Точно так же, как некоторые деятели политики и искусства, ностальгирующие по своим деревням и селам… будто кто насильно вырвал их оттуда и заставил жить в Москве. И воздух там у них хрустальный, и вода сахарной свежести, и главное — люди… какие люди… богатыри духа и рыцари порядочности. А они вот вынуждены жить в криводушной столице, лицезреть неискренние лица, внимать нечестивым разговорам… Любимые «страдания» части бомонда "из грязи — в князи…"»

Тем временем толпа стала редеть. Желающие продолжить церемонию сели в машины, чтобы сопроводить гроб с телом покойного на кладбище, другие же сразу отправились на дачу вдовы, чтобы на лоне природы с приятностью провести время в ожидании траурного банкета. Кирилл присоединился к первым.

На кладбище никто не привлек особого внимания Мелентьева, разве только дочь покойного — очаровательная белокурая девочка лет пяти, одетая в черное шелковое платьице с пышной юбкой. Она держала в руках букетик роз, обернутый черным флером и перевязанный алой лентой. В ее взгляде была усталость и непонимание происходящего.

Отдав долг покойному речами, слезами и воздыханиями, все поспешили на дачу к его вдове. Вереница машин вытянулась на несколько сот метров вдоль узкой дороги.

Дачей покойного был трехэтажный мини-дворец с фонтанами и бассейном — сочетание европейской аскетичной роскоши с русскими излишествами.

Гости входили в дом, и в который раз выражали соболезнования, целуя вдову или почтительно пожимая ее хрупкую руку, отягощенную массивным браслетом. Кирилл с Вадимом

тоже подошли к ней. Кириллу показалось, что под черной вуалью вспыхнули два зеленых ненавидящих огонька, когда Вадим слегка обнял ее за плечи. Кирилл вежливо пожал руку

вдовы. Вуаль загадочно прикрывала ее лицо, и все внимание невольно сосредоточивалось на бледно-розовых, изысканно очерченных губах. Хотелось приподнять вуаль и удостовериться, все ли так же хорошо, как эти губы.

Огромную гостиную, выдержанную в золотисто-коричневых тонах, поглотил черный цвет одежд соболезнующих. Официанты разносили высокие бокалы с белым вином.

Кирилл огляделся.

«Дело и впрямь интересное. Ни малейшего намека на убийство, кроме искрометного укоряющего взгляда вдовы, посланного Вадиму», — думал он, не спеша, расхаживая между гостей.

Его внимание привлекла женщина лет сорока пяти, в одиночестве сидевшая на диване. Черты ее лица выражали печаль и презрение. Кирилл подошел к ней.

— Разрешите? — он вопросительно взглянул на нее.

— Пожалуйста!

Он сел рядом.

— Какой нелепый случай… — выдохнул Кирилл.

— Ужасный! — подхватила дама.

Ее худенькие пальчики впились в бокал, который, казалось, вот-вот треснет.

— Он был лучше, лучше их всех! — с ненавистью произнесла она.

«O, я не ошибся! — тут же подумал Кирилл. — Эта сухонькая кобра мне даст полную информацию о каждом правда, изрядно приправленную ядом, но это детали…»

— Вы давно знали Виктора?

— Всю жизнь! — четко выговорила она.

— А я вот, к сожалению, познакомился с ним недавно…

— Вы были там?! — ее темные глаза расширились от ужаса.

— Нет, нет, — поспешил успокоить ее Кирилл. — Подонки, — прошептала дама, видно, предавшись своим мыслям. — Устроили выставку бриллиантов!..

— Мне это тоже не нравится, — подхватил ее мысль Кирилл. — Вот ваша орхидея, — он выразительно взглянул на изящный цветок, приколотый к ее платью, — говорит значительно больше, чем вся их алмазная мишура…

Даме эти слова чрезвычайно понравились, она сухо улыбнулась и внимательно посмотрела на Мелентьева. Редкое сочетание: черные волосы и синие глаза!

— Лика! — представилась дама и протянула руку. Кирилл встал и с чувством пожал ее холодные пальцы.

— Не вдова, а лавка драгоценностей, — уже не стесняясь, начала она выпускать ядовитые пары.

— Но красивая, — осторожно заметил· Кирилл.

Лика криво усмехнулась.

— Наверное, Виктору немало досаждали ее поклонники? как будто, между прочим, вырвалось у него.

— Ее поклонники?! — чересчур звонко для поминок рассмеялась Лика. — Да у нее никого не было!