Эрл Гарднер - Драгоценная бабочка

– Нет, с этим покончено, мы сжигаем его, – махнул рукой уборщик. – Все, что попадает в мусорные корзины, должно быть сожжено в этом же здании, – пояснил он. – Таков приказ мистера Хелси. Ничто не должно выходить за стены компании.

Дон и Пегги поспешили в кабинет президента страховой компании ВИФИ Хелси. В самом деле, здесь уже была произведена уборка. Квадратная красная мусорная корзина в кабинете Пегги Касл была абсолютно пуста. На дне лежал лишь квадратный кусок картона. И Пегги вытащила его в надежде, что обрывки письма могли завалиться под него.

Однако там ничего не было.

– Ну что ж, все ясно, – разочарованно сказал Кимберли.

– Подождите минутку, – возразила она. – У меня предчувствие. Этот уборщик выглядел как-то странно, когда говорил, что бумаги сожжены. Давайте спустимся вниз.

Уборщик, очевидно, ожидал их звонка, так как подал лифт немедленно.

– Вы закончили? – спросил он.

– Не совсем, – ответила Пегги. – Мы хотим спуститься в подвал, чтобы посмотреть, где сжигают бумаги.

– Там просто обычный мусоросжигатель. Мистер Хелси хотел, чтобы все бумаги сжигались в помещении фирмы, и…

– Я должна проверить, – настаивала Пегги. – Дело очень важное. Мистер Хелси ждет моего отчета завтра утром.

– Понятно.

Уборщик остановил лифт в подвале.

– Идите налево по коридору, – сказал он.

Пегги почти бегом бросилась вперед по коридору. Добежала до нескольких больших бельевых корзин, стоявших рядом с мусоросжигателем. Две корзины были почти полными…

– Что в них? – спросил Дон Кимберли.

– Остатки несожженного мусора, – растерялся уборщик.

– Вы, кажется, сказали нам, что сожгли весь мусор.

– Весь мусор из вашего кабинета, – нерешительно промямлил служащий компании.

– Откуда вы знаете, из какого кабинета этот мусор? – наступала на него Пегги.

Уборщик смущенно переминался с ноги на ногу.

– Мне кажется, что в этих двух корзинах мусор с нижних этажей…

Пегги кивнула Кимберли, затем вывалила мусор из обеих корзин на пол и начала его разгребать. Она отбрасывала в сторону конверты, циркулярные письма, газеты, обрывки бумаг – короче говоря, обычный канцелярский мусор, накапливающийся в любой конторе.

– Все целые бумаги можно не смотреть, – сказала она Кимберли. – То письмо я разорвала на мелкие кусочки. И все, что напечатано, нас тоже не интересует. Письмо было написано чернилами от руки.

Они складывали целые листы бумаги назад в корзины. Наконец остались только мелкие обрывки бумаги. И тут Пегги вскрикнула от радости.

– Вот частичка письма! – воскликнула она, держа в руке треугольный клочок бумаги.

– Тогда вот и другая часть письма, – указал ей еще на один обрывок Кимберли.

– А вот еще… – Пегги подобрала еще полоску бумаги.

Кимберли нашел четвертый фрагмент.

– На этом куске видна часть почтового штемпеля, – сказал он, складывая его вместе с другими обрывками. – Черт возьми, вы были правы. Почтовый штемпель поставлен вчера в семнадцать тридцать. Но уверяю вас, никто не знал…

Пегги многозначительно посмотрела на молодого человека и глазами указала на уборщика, который с любопытством следил за ними.

Кимберли, кивнув, молча продолжил поиски.

Наконец они закончили просмотр мусора. Всего удалось найти четыре клочка конверта и шесть обрывков письма.

– Думаю, что это все, – сказала Пегги. – Нужно вернуться в кабинет и сложить их вместе…

В кабинете с помощью прозрачной ленты найденные клочки письма были склеены. Пегги убедилась в отсутствии многих частей письма. Она также поняла, какой колоссальный интерес для полиции оно представляет.

Пегги отчетливо осознала, что автор анонимки сумел превратить Дона Кимберли в главного подозреваемого по делу об убийстве Стеллы Линн.

Объявится ли автор письма? В этом она сильно сомневалась. Но считала вполне возможным наличие еще одного письма. Раз одна анонимка была адресована ей, то может быть и другая – адресованная полиции.

Пегги также поняла, что, повторив фактически слово в слово короткий отчет Дона Кимберли о случившемся, она сама оказалась подозреваемой номер два. Если, конечно, полиция узнает, как все произошло на самом деле.

Пегги достаточно хорошо знала характер президента страховой компании мистера Хелси, поэтому отдавала себе отчет в том, что ее будущее зависит от того, насколько удачно удастся скрыть от полиции правду о происшедшем. По крайней мере, в данный момент. В свои пятьдесят шесть лет мистер Хелси гордился гвардейской выправкой, а его проницательные глаза нуждались в очках только во время чтения и игры в гольф. Шепотом передавались сплетни о его развеселых проделках. Во всяком случае, его старые дружки, которых он знал не один десяток лет и которым доверял, прекрасно знали, что «старина Хелси» совсем не промах. Ходили даже слухи, что в отдельных случаях он проявлял черты отчаянного сердцееда.