П Орловец - Похождения Шерлока Холмса в Сибири.

Поэтому кортеж получился великолепный.

Два сторожа тащили волоком машиниста, а его помощник шел за ним, едва передвигая ноги и напевая самый разухабистый русский мотив.

Толкнув меня рукой, Холмс произнес:

— Как вы думаете, дорогой Ватсон, что будет с поездом, если машинист с его помощником вздумают еще раз поужинать? Ведь можно предполагать, что мы не доедем до следующей станции.

Я только махнул рукой.

— Во всяком случае, посмотрим, нет ли площадки у одного из задних вагонов. Все же безопаснее на случай крушения! — сказал Холмс.

В то время, как машиниста и его помощника еле водворили на паровоз, мы с Холмсом устроились на площадке третьего с конца вагона.

— Ну-с, Ватсон…

Не успел Шерлок Холмс договорить своей фразы, как ужасный толчок заставил нас судорожно схватиться за перила.

— Начинается! — с ужасом произнес я.

Но, к нашему удивлению, мы не двинулись вперед, а продолжали стоять на месте.

Холмс высунулся с площадки, чтобы посмотреть, в чем дело, и вдруг удивленно проговорил:

— А ведь поезд наш ушел, дорогой Ватсон.

— Как же так? — удивился я.

— Очень просто! Машинист, конечно, заснул, а его помощник так дернул спьяну поезд, что четыре задних вагона оторвались от поезда и остались вместе с нами на месте, в то же время как поезд ушел вперед.

На станции поднялась тревога.

Вероятно, и в поезде кто-то из кондукторов заметил случившееся, так как за семафором поезд остановился и снова пошел назад.

Четвертый сзади вагон с оборванными тяжами и цепями вывели из состава.

Два ужаснейших толчка снова чуть не сшибли нас с ног.

Вероятно, они были последней каплей, переполнившей чашу терпения Шерлока Холмса.

Соскочив с поезда, он крикнул:

— Слезайте, дорогой Ватсон, слезайте скорее, пока нам еще не успели переломать ребра и свернуть шеи.

Признаюсь, я очень охотно последовал его совету.

Поезд ушел, а мы остались на пустой станции, на которой все, казалось, спало крепким сном.

Впоследствии мы не каялись, что не поехали с этим поездом.

Ровно через три четверти часа после того, как мы покинули его, он на полном ходу сошел с рельс от чересчур быстрой езды на одном из поворотов, причем, как сообщал нам сторож, двенадцать вагонов превратились в щепы, несколько штук треснуло, и уцелело лишь пять задних вагонов, на которых поездная прислуга отделалась лишь ушибами, правда — довольно сильными.

Машинист и помощник были убиты, кочегар — тяжело ранен.

Из поездной прислуги были убиты два кондуктора и трое тяжело ранены.

Узнавши эти новости, мы забрались на товарную платформу и, вынув приготовленную заранее закуску, утолили голод, дававший себя уж чувствовать.

Затем Холмс вынул свою записную книжку и стал что-то в ней записывать.

— Я записываю фамилии тех людей, которых в Англии сочли бы преступниками, — произнес он.

— И много ли вы их набрали? — спросил я.

— Боюсь, что к концу путешествия мне не хватит моей записной книжки, — ответил Холмс, покачав головой.

Часа через четыре подошел следующий товарный поезд.

Один из задних товарных вагонов был пустой, и кондукторская бригада пускала в него публику за плату, которую брала себе.

Вероятно, это было обычным делом, так как никто из станционного начальства не обращал на это никакого внимания.

И я вполне согласился с Холмсом, когда он сказал:

— Кажется, все сибирские дороги строятся русским правительством не для публики, а для инженеров и железнодорожных служащих.

На втором поезде мы проехали еще несколько станций, на которых он стоял столько, сколько нужно было машинисту, но зато новый машинист завтракал и обедал не так много, и это было для нас большим утешением.

Снова наступил незаметно вечер.

Стало совсем темно.

Поезд наш отошел от какой-то станции и прошел, вероятно, верст десять.

Вдруг с паровоза раздались тревожные свистки.

Свистки повторялись один за другим, пока не перешли в отчаянный рев и тормоза стали сильно обжимать колеса.

Наконец поезд остановился.

Мы соскочили с площадки, чтобы посмотреть: что такое делается впереди.

Оттуда доносились крики и отчаянная ругань, мелькали какие-то огни.

— Что случилось? — тревожно спросил Холмс одного из кондукторов, возвращавшегося с фонарем от паровоза.

— На вагонетки чуть было не наехали! — ответил тот и выругался.

Вскоре поезд снова тронулся.

Действительно, проезжая вперед, мы увидели штук десять вагонеток, лежавших разобранными около пути, и около них кучи беспорядочно сваленных шпал.