П Орловец - Приключения Карла Фрейберга, короля русских сыщиков.

— Вот, — она вынула из сумочки великолепный бриллиант и подала его сыщику.

Взяв камень из рук, Фрейберг долго рассматривал его со всех сторон, затем, положив на стол, вынул из кармана фотографию и список украденных вещей с обозначением их стоимости.

— Гм… цена этому камню тысячи полторы, но, к сожалению, он не похож ни на один из украденных, — пробормотал он наконец.

— Как? Вы сказали, краденый? — заволновалась испанка. — Объясните, пожалуйста!

— О, это нетрудно! Вам достаточно вспомнить, что на днях ограблен ювелирный магазин Федорова. Мы ищем вора. Поэтому берегитесь, если вы дадите ложные сведения. Рано или поздно все выяснится, и тогда мы предадим вас суду как сообщницу.

— Sancta Madonna! [8] Святая Мадонна! (исп.). — испугалась испанка. — Неужели вы думаете, что я скрою хоть что-нибудь? Ну хотите, я расскажу вам все по порядку?

— Я хотел вас сам просить об этом.

— Так слушайте! — начала красавица. — Я никогда не видела раньше сеньора Перлипини и познакомилась с ним вчера. Он расположился один в ложе закрытого театра, рядом с которой я сидела. Когда он заговорил со мной, я ответила. Потом мы заняли кабинет, пригласили цыган, и он при всех предложил мне этот камень за то… чтобы поехала с ним прокатиться. Мы поехали на Стрелку. Там его ждала прехорошенькая яхточка с маленькой уютной каютой, похожей на гнездышко. Матросов было двое. В каюте быстро был накрыт стол, поданы вино и фрукты. Отчалив от берега, мы понеслись под парусами по взморью. В каюте было очень уютно, она словно нарочно создана для любви, и мы… мы провели в ней время до восьми часов утра…

— Не говорил ли он вам чего-нибудь особенного? Не рассказывал ли что-нибудь про себя? — перебил сыщик.

— Почти ничего, — ответила испанка. — На мои расспросы он отвечал, что имеет в Неаполе ювелирный магазин, каждый год путешествует, совмещая дело с отдыхом, и теперь приехал в Петербург по делам на целое лето.

— Он, вероятно, назначил вам свидание?

— Нет. Я сама вызвала его на это, но он отмалчивался и лишь под конец сказал, что кутит последний день и что с сегодняшнего дня возьмется серьезно за дело, потому видеться с ним мне будет невозможно.

— Не давал ли он вам свой адрес?

— Нет.

— Где же вы высадились?

— На маленькой пристани в Ораниенбауме. На прощание он сказал, что в память об этой ночи дарит мне свою яхточку.

— Он оставил ее вам?

— Нет. Он сказал, что я могу получить ее сегодня после обеда от лодочника. При мне он вызвал его и сказал, указывая на меня: «Я покатаюсь и оставлю эту яхту у тебя, а после обеда за ней заедет эта барыня, и ты передашь яхту ей». На берег скоро приехал автомобиль с шофером, и мы расстались. Уезжая, я видела, что яхта, на палубе которой стоял Перлипини, отчалила от берега. Вот все, что я знаю.

— Еще одна просьба, — проговорил сыщик, все время слушавший рассказ с большим вниманием.

— Пожалуйста.

— Позвольте мне унести с собою этот бриллиант.

Испанка, казалось, колебалась. Но сознание, что она имеет дело с полицией, наконец, взяло верх над жадностью.

Получив камень и пообещав принести его через несколько дней, Фрейберг простился с испанкой и вышел на улицу. Пиляев с грустным лицом уже ждал его.

— Ну, что? — спросил король сыщиков.

— Провел! — с отчаянием махнул рукой тот.

— В чем дело?

— Опоздал. Вместе с двумя агентами мы стали звонить во все гаражи. Наконец, дошла очередь и до каменноостровского. Оказалось, что этот автомобиль взят там напрокат, но лицо, бравшее его, сдало десять минут назад.

— А шофер?

— За руль сел сам господин, бравший автомобиль.

— И ему дали?

— Да, потому что он оставлял в залог две тысячи рублей, которые и получил обратно, как только сдал автомобиль.

— Чертовски просто и умно! — воскликнул Фрейберг. — Запомнили ли они, по крайней мере, его лицо?

— Говорят… Да, впрочем, вы же сами видели его!

— Правда. Ну, если тут не удалось, так попытаемся в другом месте, — в раздражении произнес Фрейберг.

Он кликнул извозчика, и оба сыщика, сев в пролетку, приказали везти себя на вокзал.

Через полтора часа они уже вышли на дебаркадер ораниенбаумского вокзала и, не теряя времени, почти бегом, спустились к берегу моря.

— Если он только сдержит слово, то приведет свою яхту сюда, — сказал Фрейберг, выходя на берег.

— Вон там стоит какая-то яхточка с каютой, — пробурчал Пиляев, всматриваясь в берег. — Уж не его ли? В таком случае мы снова опоздали!