Дэвид Осборн - Убийство в долине Нейпы

На следующее утро, когда я спустилась к завтраку, Джон и Лиз уже вернулись из Сан-Франциско. Они рассказали, что брайантовский финансист заломил несусветную цену — за избавление от гнета банковских кредиторов он потребовал чуть ли не всю прибыль «Аббатства» за двадцать лет вперед.

— Разбой на большой дороге, — сказала Лиз. — Но если ничего другого не найдем, придется на это пойти. Наверное, это наш единственный шанс.

Другая новость была приятнее. Соседний винзавод закупил на корню весь их урожай несобранного винограда.

— Приедут сегодня после обеда со своей техникой — механическим подборщиком, грузовиками и прицепами, — сказала Лиз. — Таким образом мы хоть в этом году отгоним волка от дверей. Это все, что мы в состоянии сделать.

Они с Джоном вышли, а я решила позвонить Клаудсмиту, чтобы рассказать о моей встрече с Турбо. Мне хотелось также получить от него хотя бы скудную информацию об успехах Богнора.

Клаудсмит сам поднял трубку и с нескрываемым удовольствием, хихикая, выслушал мою победную реляцию о взятии штурмом крепости «Турбо».

— Богнор скорее всего больше не будет таскать вас на допросы, — объявил он.

— Это почему же?

— А он прицепил к вам «хвост» и вчера вечером сообщил мне, куда вы ездили.

То-то я так легко выехала из «Аббатства» через охраняемые главные ворота, подумала я и упрекнула себя за недогадливость. Могла бы и сама сообразить, что Богнор установит за мной слежку.

— Того и гляди он придет к выводу, что от вас больше хлопот, чем пользы, — сказал Клаудсмит. — Турбо — фигура в нашем штате, он водит дружбу с людьми, перед которыми Богнору придется в случае чего держать ответ. Главный прокурор штата и губернатор — приятели Турбо. Он щедро финансирует их политические кампании.

Клаудсмит желал услышать все, что я вызнала. Я рассказала, как Алиса пыталась заручиться поддержкой Марселя, чтобы выкупить у Джона имение. Но я не обманула доверия Марселя и не выболтала старику, что у Алисы был с ним роман. Я сообщила, что старый Саймон Сэлдридж менял завещание. И тут внутренний голос подсказал мне, что не стоит, пожалуй, слишком распускать язык. Клаудсмит выудил из меня куда больше информации, чем я от него. Когда я поинтересовалась успехами полиции, он ответил, что ничем новым похвастать они не могут. Уж не скрывает ли от меня что-то этот старый газетный хитрец?

И мое раздражение прорвалось. Высказав мысль, что Алису могли убить те, кто усмотрел в ней опасную конкурентку, я не выдержала и добавила:

— Можете поделиться этой версией с вашим другом Богнором.

Он отреагировал довольно резко:

— Богнор мне не друг и не родня.

Закончив наш разговор на этой резкой ноте, я снова осталась наедине со своими мыслями.

Хорошие мысли приходят на бегу, подумала я. Не пробежаться ли? Я надела кроссовки и вышла из дома. Полицейский у ворот внимательно оглядел меня с головы до ног, но ничего не сказал. Я выбежала на пустынное шоссе.

Обычно бег трусцой помогает мне собраться с мыслями. Так было и на этот раз. Пробежав полмили, я вдруг обнаружила нечто общее во всех трех убийствах. Раньше я об этом всерьез не задумывалась. А теперь меня даже удивило, почему мне раньше не пришло в голову одно совершенно очевидное обстоятельство.

Сама дикая жестокость убийства указывала на какой-то более серьезный мотив преступления, нежели жадность. Убивающий ради денег применит яд, пулю, даже удавку, но не поступит с жертвой так, как поступили с Гарсиа-Санчесом, Хестер и Алисой. За всеми этими убийствами чувствовалась сатанинская злоба, ненависть, долго копившаяся и наконец выплеснувшаяся наружу ярость. Возможно даже, что все убийства совершил какой-нибудь мерзкий психопат.

День был теплый, но от этой догадки меня пробрал озноб. Брайант советовал мне соблюдать осторожность, и Марсель тоже высказал предположение, что я вышла на след психопата-извращенца. Но если так, то, значит, все три убийства совершены одними и теми же руками. И это лишь предположение, которое еще предстоит доказать.

Мои размышления прервал внезапный гудок проезжавшего мимо пикапа. Я вздрогнула и обернулась. Из кабины на меня взирала луноподобная рожа Гарри Чарвуда с рыжими усами. Я остановилась, и он затормозил. Находясь от меня в нескольких футах, он заорал так, словно нас отделяла друг от друга добрая миля.

— Ага! — заорал он. — Вот она, та самая миленькая дамочка, которую я так жаждал видеть.