Альфред Мейсон - Узник опала

В окне на фоне вечернего света стояла Джойс Уиппл в серебристом кружевном платье. От беспокойства, омрачавшего ее лицо во время их прошлой встречи, не осталось и следа. На ее щеках играл румянец, и она весело улыбалась.

– Значит, вы в конце концов отложили возвращение в Америку, – сказал мистер Рикардо, направляясь к ней.

– На месяц, который уже на исходе, – отозвалась она. – Завтра я уезжаю в Шербур. [23]

– Если мы позволим вам уехать, – галантно произнес де Мирандоль. Впоследствии мистер Рикардо вспомнил эту фразу.

Его представили двум молодым дамам, живущим по соседству, и двум молодым людям из Бордо, но они были всего лишь гостями на один вечер, поэтому он не придал им особого значения.

– Кого мы ждем теперь, Дайана? – недовольно осведомилась миссис Тэсборо.

– Мосье аббата, тетя, – ответила Дайана.

– Ты должна убедить своих друзей быть пунктуальными, – сурово упрекнула ее миссис Тэсборо.

Мистер Рикардо вновь был удивлен и шокирован. Это была уже третья загадка за сегодняшний вечер. Он помнил миссис Тэсборо как самую покорную из бедных родственниц, как компаньонку, прекрасно знавшую, что в ее обязанности не входит вмешательство в личную жизнь племянницы, как молчаливый символ респектабельности. Тем не менее она позволяла себе вмешиваться, и притом весьма властно. Не менее удивительным был и кроткий ответ Дайаны:

– Прости, тетя. Аббат так редко опаздывает к обеду, что я боюсь, не случилось ли с ним чего. Я ведь давно отправила за ним машину.

Миссис Тэсборо пожала плечами, но явно не была удовлетворена. Мистер Рикардо переводил взгляд с одной на другую. Пожилая леди в поношенном старомодном платье восседала в кресле, как на троне, а ее хорошенькая племянница в пышном современном наряде выглядела робкой, как деревенская служанка. Эта перемена позиций заинтриговала мистера Рикардо. Он посмотрел на Джойс Уиппл, но в этот момент дверь открылась, и Жюль Амаде доложил:

– Мосье аббат Форьель.

Маленький толстенький человечек в сутане, с румяным лицом и проницательными серыми глазками, запыхавшись, ворвался в комнату.

– Я опоздал, мадам. На коленях прошу прощения, – заговорил он, поднеся к губам руку миссис Тэсборо. Было заметно, что он смотрит на нее как на хозяйку. – Но когда вы услышите о моей беде, то простите меня. Мою церковь ограбили!

– Ограбили? – переспросила Джойс Уиппл весьма странным голосом, в котором звучал страх, но не удивление. Похоже, ограбление было неожиданным, но не невероятным.

– Да, мадемуазель. Какое святотатство! – Маленький человечек всплеснул руками.

– Вы расскажете нам об этом за столом, – оборвала его миссис Тэсборо. Она была протестанткой и у себя на родине слушала проповеди кальвинистского пастора. [24]Ограбление католической церкви для нее было незначительным происшествием, из-за которого не стоило откладывать обед.

– Простите, мадам. Я забыл о хороших манерах, – снова извинился аббат Форьель. Ему едва хватило времени поздороваться с остальными, прежде чем объявили, что обед подан.

Остаток вечера внешне был так же небогат событиями, как большинство вечеров в сельских домах. Но мистер Рикардо, чья наблюдательность обострилась до предела, подметил кое-что странное. Например, по словам аббата, из церкви не были похищены ни деньги, ни священные сосуды, а только облачение – стихарь, который он надевал, служа мессу, а также алая сутана и белый стихарь молодого служки, который размахивал кадилом.

– Просто невероятно! – воскликнул старик. – Конечно, эти вещи представляли определенную ценность. Их презентовала церкви покойная мадам де Фонтанж. Но грабителям придется разрезать их на куски, и тогда они ничего не будут стоить. Кто мог совершить святотатство ради такой мелочи?

– Конечно, вы сообщили полиции? – спросил виконт де Мирандоль.

– Разумеется, мосье виконт, через час после того, как я обнаружил пропажу. – Аббат усмехнулся. – Не будь вы язычниками, то знали бы, что завтра праздник святого Матфея – один из самых священных дней в церковном календаре. Я пошел в ризницу убедиться, что с облачением все в порядке, и увидел, что оно исчезло. Но не буду портить вам вечер, мадам Тэсборо, своими неприятностями. – И он переключился на забавные причуды прихожан.

Однако через несколько минут разговор резко прервали, и причиной этого была миссис Девениш. Она не принимала участия в беседе, лишь кратко отвечая, когда к ней обращались, и сидела, погруженная в свои тайные мысли. Но внезапно она вздрогнула, и с ее уст сорвался слабый возглас. Звук привлек всеобщее внимание, и миссис Девениш виновато огляделась по сторонам. Когда она встретилась взглядом с Джойс Уиппл, та произнесла странным пронзительным голосом: