Рекс Стаут - Клиенты Ниро Вульфа

— Да, в этой комнате.

— Они что-нибудь забрали?

— Нет. Сказали, что нет.

— Значит, если вы оставляете дело нам, обыск должен стать первым шагом. Вам бы лучше лечь спать, только вы ведь не уснете. Идите на кухню и съешьте что-нибудь. Мне придется разобрать на части кровать и просмотреть все вещи.

Миссис Перес встала и сняла покрывало с кровати.

— Ничего вы не найдете, — сказала она.

Через полтора часа я был вынужден признать ее правоту. Я опустошил все ящики комода, поднял ковер и изучил каждый дюйм пола, вытащил все из бельевого шкафа и осмотрел стены, подсвечивая фонариком, вынул ящики и проверил их днища. Ничего. Теперь я знал о Марии гораздо больше, чем когда она была жива, но даже малейшего намека на ее интерес к Еджеру мне найти не удалось.

— Я же вам говорила, — сказала миссис Перес.

— Да, я слышал, — я подошел к комоду и вытащил нижний ящик.

— Нет, больше не надо. Вы упрямы, как мой муж.

С ящиками я не очень упорствовал. Только осмотрел днище. Надо их перевернуть и простучать.

Я положил пустой ящик на пол и попробовал отковырнуть днище ножом. Однажды Сол Пензер отыскал под фальшивым дном ценную картину, приклеенную снаружи, а не изнутри. Но в этом ящике ничего не оказалось. Я взялся за следующий и чуть было не дал маху. Кладя ящик на кровать, я обратил внимание на внутреннюю сторону дна и разглядел маленькую дырочку в углу. Днище было застелено пластмассовым листом с рисунком в виде красных цветов на розовом фоне, и дырочка приходилась точно посреди одного из цветков. Я взял со стола заколку, вставил в дырочку и надавил. После того как край пластика приподнялся, я просунул под него палец и дернул. Под листом аккуратно лежали бумаги. Вот их перечень:

1. Пять проспектов фирмы «Континентал Плэстик Продакс», вырезанных из журналов.

2. Четыре этикетки от шампанского «Дом Периньон».

3. Три страницы биржевой рубрики «Таймс» с карандашными пометками напротив граф доходов «Континентал Плэстик Продакс».

4. Две газетные фотографии Томаса Г. Еджера.

5. Газетная фотография Томаса Г. Еджера-младшего и его невесты.

6. Газетная фотография миссис Томас Г. Еджер-старшей в обществе трех других дам.

7. Фотография банкета в гостинице «Черчил».

8. Три фото Мэг Дункан, два — из журналов и одно — сделанное в студии.

9. Тридцать один карандашный набросок женских лиц. В левом нижнем углу каждого листа стояла дата. Некоторых женщин Мария рисовала 4—5 раз. Начала она этим заниматься два года назад, а один из набросков был сделан в прошлое воскресенье. С листа бумаги на меня смотрела Джулия Макджи.

10. Девять пятидолларовых купюр.

Миссис Перес видела все, но молчала. Я взял бумаги, завернул их в страницы «Таймс» и поднялся. Теперь мои действия уже можно было квалифицировать как сокрытие улик, ибо если мой адвокат начнет утверждать, будто я не знал, что бумаги имеют отношение к смерти Марии Перес, ему придется упирать на то, что я идиот.

— Все эти вещи доказывают, — сказал я миссис Перес, — что Мария обладала здоровым любопытством неглупой девушки и любила рисовать портреты. Я забираю это с собой, чтобы показать мистеру Вульфу. Деньги верну позже. Надеюсь, скоро. У вас была трудная ночь, а впереди такой же тяжелый день. Если вы сможете найти долларовую бумажку, то дайте мне. Вы нанимаете мистера Вульфа и меня, чтобы расследовать убийство вашей дочери, и поэтому разрешаете мне унести с собой все эти вещи.

— Вы были правы, — сказала она.

— Не хвалите меня раньше времени. Доллар, пожалуйста.

— Мы можем заплатить больше. Сто долларов…

— Одного пока достаточно.

Она вышла и вернулась с долларом в руке.

— Муж уснул, — сказала она.

— Хорошо. Ложитесь и вы. Теперь мы — ваши детективы. Сегодня придет один человек. Возможно, он отведет вас с мужем в контору окружного прокурора. О Еджере речи не пойдет, и вы его не вспоминайте. Что касается Марии, то расскажите им правду. Вы носите завтрак тому парню наверху?

— Да.

— Сегодня не беспокойтесь об этом. Он скоро уйдет и больше не вернется, — я протянул ей руку. — Скажите вашему мужу, что мы друзья.

Когда я включил свет в «гнездилище разврата», Фрэд Даркин заморгал и, сунув руку под подушку, молниеносно выхватил пистолет.

— Спокойно, — сказал я ему. — Я уже давно мог тебя придушить. Все, что было возможно, мы сделали. Пора уходить. Не торопись, пойдешь через полчаса. К Пересам не заглядывай, у них горе. Вчера вечером убита их дочь.