Марк Вайнгартнер - Возвращение Крестного отца

С улицы донесся страшный треск и грохот. Повозка развалилась.

— Не беспокойся! Это тоже по сценарию.

— Ясно, — протянул Джерачи. — Прости, но с некоторых пор подобные звуки меня пугают.

— Меня ты можешь не бояться, — усмехнулся Фредо. — Запугивание — это по части Майка.

Джерачи постарался скрыть изумление. Никогда раньше Фредо не говорил о брате с таким пренебрежением.

— Итак, Фонтейн здесь?

Фредо покачал головой.

— Он улетел с каким-то писателем, представляешь? Сейчас на площадке его дублер.

Наплевательское отношение Фонтейна к собственной киностудии становилось все более вопиющим. Никогда раньше он не уезжал до окончания съемок.

— И что? Это сойдет ему с рук?

— Не хочу об этом даже думать! — воскликнул Фредо. — В одно ухо мне зудит Дина, в другое — братец, а в третье — чертов Хейген.

— У тебя три уха? — насмешливо спросил Джерачи.

— По крайней мере, мне так кажется! Ощущение не из приятных, доложу тебе.

Затем заговорили о делах. Джерачи ожидал, что, как и в предыдущие встречи, Фредо станет рассказывать о том, что происходит в Нью-Йорке. На этот раз его ждала хорошая новость — мирные переговоры состоялись, Ник может вернуться домой.

Хотя это ничего не меняет. Может, его просто пытаются успокоить, а палачом назначен Фредо?

— Эй, ты меня слышал? Думал, ты обрадуешься, услышав эту новость…

Вошедшие в бар осветители начали готовить очередной кадр, реквизиторы посыпали пол опилками и разбросали карты, фишки для покера, грязные стаканы, а затем включили заунывную музыку — в следующем эпизоде пианист-неудачник должен был покончить жизнь самоубийством.

— Слушай, как у тебя дела со Страччи? — заговорщицким шепотом спросил Фредо. — Я имею в виду не сейчас, а то, что было до катастрофы. Поверь, это не пустой интерес.

— В Нью-Джерси у меня много друзей. — Если бы не щедрые проценты, которые Ник платил Черному Тони, наркотики семьи Корлеоне оседали бы в порту Нью-Джерси, вместо того чтобы плавно течь в Нью-Йорк. — А почему ты спрашиваешь?

— У меня есть идея, как заработать кучу бабок. С Майком я уже говорил, и он сказал, что ничего не выйдет. Может, тебе понравится? Чем дольше с тобой общаюсь, тем все больше склоняюсь к тому, что мы должны работать вместе.

— Не знаю, Фредо, — Джерачи старался не показать, как сильно удивлен: они далеко не друзья, a sottocapo пытается привлечь его на свою сторону в борьбе против брата. — Если дон отверг этот план…

— Не беспокойся, я об этом позабочусь! Я знаю Майкла, как никто другой!

— Уверен, что это так, — осторожно проговорил Джерачи. Такое вероломство считается возмутительным даже со стороны рядового члена семьи, а тут брат дона! — Буду с тобой откровенен, Фредо. Я не намерен…

— Ценю твою искренность, но хотя бы выслушай меня, ладно? Ты ведь юрист? Ты знаешь, что в Сан-Франциско запрещено хоронить людей?

Никакой он не юрист, однако объяснять это Фредо совершенно необязательно. Тем более что в этот миг в бар влетела Дина Данн.

— Бармен! — прорычала она. — Налейте мне лучшего виски в вашем заведении!

— Ого, это было великолепно! — искренне похвалил Джерачи. Дина отлично изобразила антигероя — неотесанного мужика, пытающегося пробиться в боксеры-профессионалы.

— В этом баре все виски паленое! — заметил Фредо.

— А ты всю жизнь пьешь только настоящее? Может, хватит выставляться, дорогой?

— Кстати, — игнорируя жену, Фредо обратился к Джерачи, — чуть не забыл! У меня есть знакомый модельер. — Корлеоне горделиво поправил лацканы пиджака. — Он из Беверли-Хиллз, и я пригласил его в Вегас на примерку. Он обшивает Фонтейна, который, собственно, мне его порекомендовал.

— В отличие от тебя, — вставила Дина Данн, — Джонни приходится шить брюки на заказ. Обычные ему просто не подходят, потому что его член…

— Да, это так, — выдавил улыбку Фредо.

— Что, правда большой? — поддел Дину Джерачи. Невероятно, Корлеоне позволяет жене разговаривать в таком тоне при посторонних!

— По крайней мере, так говорят, — как ни в чем не бывало ответил Фредо.

— Кто именно?

— Ну, милый, — Дина повернула стул спинкой к себе и уселась, вытянув роскошные ноги, — ты лучше спроси, кто так не говорит! — Она хитро подмигнула Джерачи.

Ник видел, что Фредо бесится, но на лице первого помощника дона застыла страшная улыбка.

— Однажды я снималась в одном фильме с Марго Эштон, когда она была замужем за Джонни. Режиссером был Флинн, этакий жирный ирландец. Так вот, он постоянно дразнил Марго, что она живет с худосочным Фонтейном. Марго терпела-терпела и наконец при всех заявила: «Джонни, может, и худой, но на его семьдесят пять килограммов приходится пять килограммов Джонни и семьдесят — прекрасного члена!»