Буало-Нарсежак - Разгадка шарады — человек. Полное собрание сочинений. Том 4

— Похоже, вы в дурном настроении? — заметила Зина.

— Что вы! — запротестовал Лоб. — Напротив, я рад и счастлив. Мсье Нелли сказал мне…

— Послушайте, — прервал его Нелли, — теперь мы уже близкие знакомые, все трое… Зовите меня Филипп. И я тоже буду обращаться к вам по имени.

Лоб не терпел панибратства. Тыканье всегда ввергало его в отчаяние. Но он был так сильно озабочен, так нуждался в союзнике, что воспринял предложение Нелли чуть ли не с восторгом. В конце концов, снятая им преграда ни к чему не обязывала. А если так пойдет и дальше, то он кончит тем, что станет впадать в панику всякий раз, когда опрокинут на скатерть солонку или ненароком сложат крестом нож с вилкой. Тем не менее, воспользовавшись моментом, когда Зина уносила свою корзину на кухню, он ввернул Нелли:

— Вы думаете, это произошло по недосмотру?

— Мне бы очень хотелось так думать, — шепнул ему в ответ Нелли.

— Может быть, расспросить вашего фермера? Вы ничего не имеете против?

— Наоборот. Давайте! Познакомьтесь с ним… Лично у меня совершенно нет времени, а вечером мы все обсудим… Мне еще надо поставить в известность Мари-Анн.

Минуту спустя они сошлись в просторной гостиной. Зина выглядела не совсем прежней. Она изменила прическу — перевязала волосы на затылке бархатной лентой. И полностью отказалась от косметики. Что еще? А как она выглядела тогда, когда Лоб с ней расставался? Он чуть было не ответил себе: «Старше!» Теперь, когда у него появилась возможность понаблюдать за ней на досуге, его поразило, что ее жесты, слова отличались большей непосредственностью. Впрочем, непосредственность — не совсем точное слово, скорее она стала чувствовать себя свободнее. В ней появилась гибкость, шлифовка, не приметные ранее и исходящие как будто бы из глубин тайного источника. Несомненно, под воздействием отдыха. А может, она вдруг почувствовала себя счастливее от новой встречи с ним?

«Должно быть, у меня дурацкий вид, — подумал Лоб. — Ни дать ни взять — жених на смотринах». По мере того как шло время, он все больше чувствовал себя скованным, неестественным. К счастью, Мари-Анн позвала Зину. Лоб, сделав вид, что поднимается к себе, выскользнул из дому. Он снова отправился на ферму. Бык пасся под деревьями. Ворота по-прежнему оставались на запоре. Собаки с лаем подошли обнюхать ноги Лоба, который не решался их отогнать. С фермы вышел мужчина и что-то крикнул на диалекте, не понятном Лобу. Собаки тут же отступились. Лоб объяснил, что пришел с хутора, что он друг супругов Нелли. Фермер жестом пригласил его войти. В закопченной кухне женщина пекла блины. Лоб ее узнал. Та самая, которая сопровождала Зину. Она встала, обнимая троих ребятишек, оробевших перед чужим дядей. Загородка… Бык… Это было выше ее понимания. Бык. Лоб приложил указательные пальцы к вискам… Смехота! Мужчина и женщина спорили между собой на своем грубоватом местном диалекте. Наконец мужчина, выйдя на порог, взвыл, как автомобильный гудок в тумане:

— Дино!.. Дино!..

Прибежал мальчонка лет двенадцати — чернявый, с гривой крутых коротких завитушек, как на каракуле. Он уставился на Лоба и сопел.

— Ты говоришь по-французски?

— Да. Я хожу в школу… под горой.

— Это ты отодвинул запор? Бык чуть было не выбежал из загона.

Отец что-то пробурчал, и испуганный парнишка, по-видимому, перевел ему вопрос Лоба, так как мужчина воздел руки к небу и, призвав жену в свидетели, держал длинную речь, должно быть содержавшую угрозы. Время от времени мальчонка приподнимал локоть, чтобы смягчить неминуемый тумак.

— Это ты отодвинул засов? — повторил свой вопрос Лоб.

— Нет, мсье… Они говорят, что я, но это не я.

— А ты когда-нибудь ходишь на луг, где пасется бык?

— Нет, мсье. Он бодается.

— А кто отводит его на луг и приводит назад?

Ребенок с изумлением рассматривал Лоба.

— Никто, мсье. Он там живет.

Лоб понял, что не добьется толку. А между тем эта загородка открылась не сама собой.

— Если ты скажешь мне правду, я дам тебе денег… много монет.

Ребенок заколебался, посмотрел на отца и мать, которым было стыдно за сынишку перед посторонним. Тот расплакался.

— Ты это сделал не нарочно? — продолжал допрашивать Лоб.

— Нет, мсье.

Фермер схватил мальчонку за руку и грубо встряхнул.

— Я не хочу, чтобы тебя ругали, — продолжал Лоб. — Просто мне нужно знать. Это ты?..

— Не помню, мсье.

Лоб достал из кармана несколько блестящих монет, на которые ребенок смотрел с отчаянием во взоре.