Уильям Коллинз - Армадэль. Том 2

В минутной слабости — это было не что иное — я хотела отплатить ей злом за зло и прошла даже всю улицу, направляясь к коттеджу майора, чтоб рассказать ему об утренних прогулках его дочери, но образумилась и тотчас возвратилась домой. Нет, нет, мисс Мильрой! Временная неприятность в коттедже, которая кончится тем, что отец простит вам, а Армадэль воспользуется его снисхождением, не оплатят моего долга вам. Я не забываю, что ваше сердце отдано Армадэлю и что майор, чтобы он ни говорил, всегда до сих пор уступал вам. Может быть, моя голова становится глупее, но разум ещё не совсем изменил мне.

Между тем письмо миссис Ольдершо упорно ждёт ответа, а я ещё не знаю, что мне с ним делать. Отвечать на него или нет? Пока все равно; ещё остаётся несколько часов до ухода почты.

Не попросить ли мне денег взаймы у Армадэля? Мне было бы приятно выманить что-нибудь у него, и я думаю, что в его настоящем положении (относительно мисс Мильрой) он сделает все, чтобы освободиться от меня. Конечно, с моей стороны это было бы очень низко. Фи! Когда мы ненавидим и презираем человека, как я презираю и ненавижу Армадэля, какое нам дело, что он будет считать нас низкими?

Однако моя гордость — или что-нибудь другое, я не знаю что — возмущается от этой мысли.

Половина третьего, только половина третьего! О! Как страшно скучны эти длинные летние дни! Я никак не могу все думать и думать, я должна чем-нибудь облегчить свою Душу. Не сесть ли за фортепьяно? Нет, я не в состоянии.

Работать? Нет, я опять стану думать, если примусь за иголку. Мужчина на моём месте начал бы пьянствовать. Я не мужчина и пьянствовать не могу. Я займусь своими платьями и приведу в порядок свои вещи.

Прошёл ли час? Более часа, а будто не более минуты.

Я не могу пересматривать эти листочки, но знаю, что написала где-то слова: «Я чувствую, что ближе и ближе подвигаюсь к какой-то цели, ещё скрытой для меня». Теперь цель уже не скрыта, облако спало с моего ума, слепота исчезла с глаз — я вижу эту цель! Я вижу эту цель!

Она сама явилась ко мне — я её не искала. Даже на моей смертной постели я могла бы присягнуть с чистой совестью, что я её не искала.

Я пересмотрела мои вещи, я занимаюсь таким пустым и ничтожным делом как… как самая пустая и ничтожная женщина на свете. Я пересматривала мои платья и бельё. Что могло быть невиннее? И дети пересматривают свои платья и своё бельё.

День был такой длинный, и мне так было скучно! Я прежде всего занялась моими чемоданами. Сначала пересмотрела большой чемодан, который обыкновенно оставляю открытым, а потом маленький, который у меня всегда заперт.

Переходя от одной вещи к другой, я наконец дошла до связки писем, лежавшей на дне, писем человека, для которого когда-то я пожертвовала всем и вытерпела все, человека, сделавшего меня такой, какова я теперь. Раз сто решалась сжечь эти письма и все не сжигала. На этот раз только сказала: «Я не стану читать этих писем» — и всё-таки прочла.

Негодяй, фальшивый, малодушный, бездушный негодяй! На что мне теперь нужны его письма? О, какое несчастье быть женщиной! О! О! До какой низости может довести наше воспоминание о мужчине, когда любовь к нему исчезла, прошла! Я прочла эти письма, я была так одинока и так несчастна, я прочла эти письма.

Я дошла до последнего, до того письма, которое он написал, чтоб ободрить меня, когда я колебалась, когда страшное время приближалось; письмо, которое оживило меня, когда моя решимость изменила мне в последний час. Я читала строчку за строчкой, когда наконец дошла до этих слов: «…меня выводят из терпения такие нелепости, какие ты написала мне. Ты говоришь, что я заставляю тебя сделать то, что выше мужества женщины. Неужели? Я могу указать тебе на любую коллекцию процессов английских и заграничных, чтоб показать, как ты ошибаешься. Но, может быть, таковых коллекций у тебя под рукой нет; и я укажу тебе на процесс, упомянутый во вчерашней газете. Обстоятельства совсем не похожи на наши, но пример решимости в женщине стоит твоего внимания.

Ты найдёшь между судебными делами замужнюю женщину, обвинённую в том, что она выдала себя за пропавшую вдову капитана, служившего на купеческом корабле, который утонул, как предполагали. Имя и фамилия мужа (живого) подсудимой и имя офицера случайно оказались одинаковы. Можно было получить деньги, в которых очень нуждался муж подсудимой, к которому она была искренно привязана, если бы этот обман удался. Женщина все взяла на себя. Муж её был болен, и его преследовали за долги. Все обстоятельства, как ты можешь прочесть сама, складывались в её пользу, и она так хорошо воспользовалась ими, что сами юристы признавались, что женщина могла бы иметь успех, если бы предполагаемый утопленник не оказался жив и не успел вовремя приехать, чтоб уличить её. Эта сцена происходила в конторе стряпчего и раскрылась в показаниях в суде. Женщина была хороша собой, а моряк был человек добрый. Он сначала хотел (если бы судьи позволили ему) освободить её. Капитан сказал ей между прочим: «Вы не рассчитывали, чтоб утонувший возвратился живой, не так ли, сударыня?»