Уильям Коллинз - Армадэль. Том 2

Букет же свидетельствовал о том, что Аллэн, по обыкновению последовал своему внутреннему порыву. Единственное приятное впечатление, оставшееся в его душе после встречи с Педгифтом-старшим, было связано с рассказом стряпчего о его разговоре с Нили в парке. Беспокойство о том, чтобы Аллэн не составил о ней ошибочного мнения, так серьёзно выраженное дочерью майора, представило её в глазах Аллэна единственным человеком среди соседей, который имел о нём доброе мнение. Болезненно чувствительный к своему одиночеству, теперь, когда не было Мидуинтера, единственного собеседника в пустом доме, он жаждал в своём уединении доброго слова и дружеского взгляда. Он начал думать все с большим и большим сожалением о весёлом хорошеньком личике, так приятно соединявшемся с его первыми счастливыми днями в Торп-Эмброзе. Испытывать такое чувство означало для характера Аллэна действовать, порой опрометчиво, не думая о том, к чему это приведёт. Вчера утром он вышел с букетом цветов, в надежде увидеть Нили, не имея ясного представления о том, что ей скажет, если встретится с ней. Не найдя её на месте обычных прогулок, Аллэн решил на следующее утро сделать вторую попытку встретиться с Нили с новым букетом. Все ещё не зная о возвращении своего друга, Аллэн отошёл довольно далеко от дома, продолжая поиски в той стороне парка, в которой он ещё не был.

Пройдя несколько ярдов дальше за конюшни и не найдя никаких следов Аллэна, Мидуинтер вернулся в дом и стал ждать возвращения своего друга, медленно расхаживая взад и вперёд по маленькому садику с задней стороны дома.

Время от времени он рассеянно взглядывал на окна комнаты, когда-то бывшей комнатой миссис Армадэль и которую теперь (по его настоянию) постоянно занимал её сын, — комнату со статуэткой на пьедестале и с французским окном, напоминавшую ему второе видение во сне. Тень мужчины, стоящую напротив у длинного окна, которую видел Аллэн, вид на луг и цветник, дождь, бивший в стекла, падение статуэтки, разлетевшейся вдребезги на полу — эти предметы и события в видении, когда-то так живо встававшие в воспоминаниях, теперь все были вытеснены из его памяти последними событиями и оставили в ней лишь тусклый свет. Мидуинтер теперь мог проходить мимо этой комнаты совершенно спокойно, ни разу не подумав о лодке, сорвавшейся с привязи при лунном сиянии, и о ночи, проведённой на разбившемся корабле!

Часов в десять голос Аллэна донёсся со стороны конюшен. Ещё через минуту из сада показался и он. Его новые утренние поиски мисс Нили, по всей вероятности, опять закончились неудачей. Букет, который он всё ещё держал в руках, был подарен одному из детей кучера.

Мидуинтер пошёл было к конюшням и вдруг остановился: он сознавал, что его отношение к другу уже изменилось после встречи с мисс Гуильт. И первый же взгляд на Аллэна наполнил его душу внезапным недоверием к гувернантке, недовольством её влияния над ним, а это было почти недоверием к самому себе.

Он возвращался в Торп-Эмброз с намерением признаться в страсти, овладевшей им, и настоять, если будет необходимо, на втором и более продолжительном отсутствии, — такую жертву он хотел принести во имя счастья своего друга. Что теперь сталось с этим намерением? Известие об изменившемся положении мисс Гуильт и её добровольное признание в равнодушии к Аллэну разметали по ветру это намерение. Первые слова, которыми он встретил своего друга — если бы ничего не случилось с ним на обратном пути домой, — уже не слетят с его губ. Мидуинтер стоял, понимая это, мучительно думая о том, как остаться честным в отношении Аллэна, пытаясь в последнюю минуту освободиться от влияния мисс Гуильт.

Подарив бесполезный букет, Аллэн прошёл в сад и, увидев Мидуинтера, бросился к нему с громким криком удивления и восторга.

— Наяву я вижу или во сне? — говорил он, схватив друга за обе руки. — Милый старый дружище Мидуинтер, ты выскочил из-под земли или свалился с облаков?

Пока Мидуинтер со всеми малейшими подробностями не объяснил тайну своего неожиданного появления, он не мог уговорить Аллэна сказать хоть слово о самом себе. Когда же он заговорил, то печально покачал головой и, понизив голос, осмотрелся кругом, не слышат ли его слуги.

— Я научился быть осторожным, после того как вы ушли и оставили меня, — сказал Аллэн. — Любезный друг, вы не имеете ни малейшего понятия о том, что случилось и в каком ужасном положении нахожусь я в эту минуту!

— Вы ошибаетесь, Аллэн. Я слышал о том, что случилось, больше, чем вы предполагаете.