Эдгар Уоллес - Редакция «Дурной славы» (Таинственный дом)

Джордж влюбился в леди Констанцию Дэкс, а Фаррингтон, которому было об этом известно, попытался войти в расположение леди Констанции. Он знал, что состояние будет разделено на равные части между наследником и его супругой. Джордж Доутон овдовел, и у него был сын. Очень возможно, что Фаррингтон вначале не знал о существовании этого мальчика, приезжавшего в Грет-Бредли только на каникулы.

Наличие сына у Доутона внесло некоторые изменения в планы Фаррингтона. Тогда же ему было поручено воспитание его племянницы Дорис Грей. Он полюбил эту девочку и решил использовать ее в целях овладения наследством Толлингтона. Любовь к Дорис была одной из немногих симпатичных черт Фаррингтона.

С дьявольской хитростью, граничащей с гениальностью, заставляющей вспомнить о зловещих деяниях Борджиа, он замыслил лишить Джорджа Доутона жизни, а затем женить его сына на своей приемной дочери.

Он дал молодым людям возможность познакомиться и надеялся, что они сблизятся настолько, что желание его сбудется.

Но события развивались медленнее, чем он предполагал. К тому же ему стало известно, что наследник после определенного срока лишается прав. Он попытался повлиять на девушку, но встретил с ее стороны сопротивление. Более того, он решился на смелый шаг — поручил непосредственно Франку Доутону поиски наследника толлингтоновского состояния. Этим он достигал сразу двух целей: во-первых, молодой человек должен был поддерживать с ним постоянное общение, а во-вторых, он удовлетворял этим желания прочих душеприказчиков, поручивших ему, то есть Фарингтону, розыски наследника.

Но все его попытки склонить Дорис на брак с Франком потерпели неудачу. Приближался решающий срок, а цель все еще не была достигнута, и Фаррингтон решился на крайнее средство. Он исчез. Но к этому его побудили и иные мотивы.

Он знал, что я подозревал о подлинной его роли и что леди Констанция мне предаст его, как только станет ясным, что ответственность за смерть ее возлюбленного падает на него. Это обстоятельство в сочетании с завещанием, которое должно было быть вскрыто после его исчезновения, решили все.

В завещании он настоятельно требовал от Дорис, чтобы она вышла замуж за Доутона. Возможно, она подозревает, что ее дядя продолжает жить.

Смит бросил взгляд в окно и оглядел оживленную толпу на Пикадилли. На его лице отразились печаль и огорчение.

— При желании я мог бы завтра же арестовать Фаррингтона, — сказал он, — но я хочу поймать не только его, но и всю организацию.

— Какого вы мнения об исчезновении леди Констанции Дэкс? — спросил Эла. — Ведь пока мы здесь теряем время, она продолжает находиться в опасности.

Смит покачал головой.

— Если они ее не убили в первое же мгновение, то не приходится опасаться за ее жизнь. Если Фаррингтон — нет никаких сомнений в том, что именно он похитил леди Констанцию, — ее не убил, то он этого не сделает и впредь. Он мог лишить ее жизни непосредственно в коттедже, и никто не смог бы раскрыть тайну ее смерти. Леди Констанция подождет. Прежде чем мы попытаемся освободить ее, нам надо изловить всю эту шайку вымогателей, осмелившуюся действовать под носом у полиции. И пока мне это не удастся, я не буду иметь ни минуты покоя.

— А Полтаво?

— Полтаво подождет, — улыбнулся Смит.

После этих слов они покинули отель. Какой-то человек, внимательно разглядывавший витрины магазинов, бросил взгляд на сыщиков и последовал за ними. За этим человеком последовал другой человек, на ходу просматривавший газету.

Смит и его спутник вышли на Корк-стрит, безлюдную в этот час. Кое-где появлялись одинокие спешащие прохожие. Первый из преследователей ускорил шаг и вытащил из кармана какой-то предмет, блеснувший металлом. Но прежде чем он успел что-либо предпринять, человек, следовавший за ним, бросив газету, искусным движением обхватил рукой шею нападавшего, а коленом уперся ему в спину, пытаясь обезоружить преступника.

Шум борьбы привлек внимание Смита, и он обернулся. При его помощи сыщику удалось обезоружить и обезвредить схваченного. То был небольшой человек, смуглый, с резкими чертами лица, по-видимому, итальянец.

Схвативший нападавшего полицейский обыскал его и надел ему на руки наручники. Прежде чем на происшествие собралась группа зевак, он втолкнул его в автомобиль и повез в полицейское управление.

Здесь его подвергли допросу, но итальянец молчал, не желая отвечать. Не было никаких сомнений в том, что он пытался коварно убить Смита. Помимо револьвера, при нем обнаружили кинжал. Но самое важное, что было найдено у него и что вызвало особый интерес Смита, был клочок бумаги, на котором на итальянском языке были написаны три строчки.