П. Никитин - Шерлок Холмс в Сибири

— Или по крайней мере со всей железной дорогой! — со злостью добавил Звягин.

Выспросив у Звягина кое–какие сведения и взяв у него карты и планы Кругобайкальской и Забайкальской железных дорог, Холмс и я удалились в отведенные нам комнаты.

Пока я не лег спать, Холмс все время сидел над графиками и картами и лег, вероятно, тогда, когда я уже давно спал. Но хотя он лег позже меня, я, вставши на другое утро, застал его уже за работой.

Перед ним лежала его записная книжка, испещренная массой пометок.

Увидав, что я проснулся, он кивнул мне головой и сказал:

— Вставайте, дорогой Ватсон. Мы совершим сегодня маленькую поездку в товарном поезде.

— Сейчас?

— Нет. День мы посвятим осмотру станции и кладовых, а вечером проедем за Байкал и завтра вернемся назад.

За день мы порядочно–таки утомились.

Осмотрев станционные пути, кладовые и товарную станцию, Шерлок Холмс нашел, что красть товар при подобном хаосе не представляет никакого труда.

— Было бы чудом, если бы его не крали! — сказал он. — Первое, что бросается в глаза, это то, что никто из служащих не находится на своем месте. Я удивляюсь, как тут до сих пор не украли самого начальника станции и участкового инженера!

— Вероятно, они не представляют из себя большой ценности, — ответил я.

— Вполне согласен с вами, дорогой Ватсон, — рассмеялся Холмс.

После обеда мы поспали, а вечером пошли на станцию.

Кондукторы и вообще станционные служащие еще не знали нас в лицо, и поэтому мы без всякого труда сторговались с обер–кондуктором товарного поезда, который разрешил нам проехать кругом Байкала за восемь гривен.

Холмс умышленно поехал безбилетным пассажиром, так как безбилетная публика ни в ком не возбуждала подозрений. В десять часов вечера поезд тронулся.

Ночь была темная, а огромные скалы с правой стороны еще более усиливали мрак.

Громадный Байкал мирно дремал среди утесистых берегов, терявшихся во мраке, чуть поблескивая своей темно–стальной водяной гладью.

Поезд грузно подымался в гору, изредка останавливаясь на мрачных, словно гнезда разбойников, станциях и поминутно ныряя из одного туннеля в другой.

Мы стояли на одной из средних площадок, любуясь суровой картиной сибирской ночи.

Часа через три мы подъехали к небольшой станции.

Было около половины первого ночи.

Ноги наши устали от неподвижного стояния и сидения на площадке, и Шерлок Холмс предложил мне промяться по платформе.

Вероятно, ради экономии половина фонарей на станции не была зажжена, и поэтому везде было темно.

Мы ходили взад и вперед по платформе, ожидая звонка.

Вдруг громкий мужской голос крикнул в темноте:

— Слышь ты, Бурмистов! Плюнь ты на свой паровоз!

— Иду, — ответил голос с паровоза.

— Ну, скорее, а то водка уж давно ждет.

— А когда поезд пустишь?

— Когда наужинаемся, тогда и пущу!

Голоса смолкли.

Подойдя к паровозу, мы увидели на нем лишь одного кочегара.

— Скоро ли поезд пойдет? — спросил его Холмс.

— А вот когда машинист поужинает, — ответил невозмутимо кочегар. — Аль не видал, что он к начальнику станции пошел.

— Вы слышали? — как–то растерянно пробормотал Холмс, когда мы отошли от паровоза.

— Слышал, — ответил я.

— Это у них называется расписанием! Посмотрим, что будет дальше!

Ждать пришлось долго, так как машинист ужинал около двух часов.

Наконец, он вышел из станционного дома сильно шатаясь, в сопровождении еще более пьяного начальника станции.

— …и боюсь же я этой сволочи, корреспондентов! — громко резонировал начальник станции, продолжая, очевидно, начатую раньше беседу. — Прежде эта дрянь сюда не заезжала, было вольготно, а как пошла война, так они и потянули, словно нечистая сила.

— Дд–а! — протянул басом машинист.

— А главное, не знаешь, откуда он вынырнет, — продолжал начальник станции. — Даже среди военных завелись! Приедет, вынюхает и сгинет…

— А ты бы какого–нибудь эдак под колесо… будто нечаянно…

— Не ухватишь, брат! Прытки очень и все с пассажирскими поездами ездят. Где их разберешь? Слава тебе Господи, что еще на товарных не рыщут! Сразу бы нас на одно жалованье посадили!

— Черти! — выругался машинист.

Они подошли к паровозу.

— Не выпить ли, что ли, еще коньячку на дорожку? — предложил начальник станции.

— Ну что ж!

— Ей, Ванька! — крикнул начальник. — Тащи–ка коньяк и рюмки к паровозу.

Приятели сели на траву и через несколько минут снова принялись за питье.