Уильям Коллинз - Мой ответ - нет

Не занемогла ли она?

Нет! Она была в библиотеке в Сити, и просматривала «Таймс» за 1877 год!

Первый день Эмили в библиотеке в Сити пропал даром.

Она начала читать наудачу номера, не имея никакого определенного понятия о том, чего ищет. Сознавая ошибку, в которую ее привело ее же нетерпение, она не знала, как поправить ложный шаг, сделанный ею. Ей оставалось или отказаться от надежды сделать какое-нибудь открытие, или постараться узнать, какие причины руководят Албаном.

Как разрешить проблему? Вопрос волновал Эмили весь вечер и не давал заснуть. Она вскочила в постели, когда ей пришло в голову, что, говоря о несчастье, заставившем мистера и миссис Рук закрыть гостиницу, Сесилия упомянула о следствии над телом убитого. Эмили слышала, что о таких вещах печатают в газетах. Не осталось ли какого-нибудь известия о миссис Рук, когда в газетах печатали о следствии в Зиланде? Не узнал ли об этом Албан? И не в этом ли заключается причина его непонятного упрямства?

Эмили вернулась в библиотеку на следующее утро с определенной идеей о том, что она должна искать. Сесилия не могла назвать число, в которое было сделано преступление, а сказала просто «осенью». Следовательно, поиски в газетах надо было начинать с сентября.

Труды ее были вознаграждены уже к вечеру. Эмили прочла заметку с чрезвычайным вниманием.

«Когда присяжные осмотрели тело и надворное строение, где было совершено убийство, был позван первый свидетель, мистер Бенджамин Рук, хозяин гостиницы „Рука об руку“».

Он показал, что вечером, в субботу, 30 сентября 1877 г., два господина явились в его гостиницу, при обстоятельствах, особенно возбудивших его внимание.

Младший был невысокого роста и белокур. Он нес сумку, как путешествующий пешком; обращение его было приятное, и он положительно был хорош собой. Спутник его был старше, выше ростом и черноволос, он опирался на руку спутника и казался истощенным. Во всех отношениях они ни в чем не походили друг на друга. Младший незнакомец (кроме небольших бакенбард) был гладко обрит, у старшего была отпущена борода. Не зная их имен, трактирщик называл их, при допросе коронера, господином белокурым и господином черноволосым.

Был дождь, когда они пришли в гостиницу.

Белокурый господин обратился к трактирщику со следующим заявлением: он был испуган, увидев черноволосого господина (совершенно незнакомого ему), лежащего возле самой деревни на траве у дороги — насколько он мог судить, в обмороке. Имея с собой фляжку с бренди, он привел в чувство незнакомца и довел его до гостиницы.

Это заявление подтвердил земледелец, который в то время шел в деревню.

Черноволосый господин объяснил, что случилось с ним. Он полагал, что слишком долго голодал, позавтракав рано в это утро, он ничего не ел до тех пор и мог приписать свой обморок только этой причине. Он не был склонен к обморокам. Какая причина привела его в Зиланд он не упомянул. Он не имел намерения остаться в гостинице, только хотел немного передохнуть и желал нанять экипаж, который отвез бы его на железную дорогу.

Белокурый господин, видя признаки дурной погоды, пожелал переночевать в гостинице мистера Рука, и намеревался продолжать свое пешеходное путешествие на следующий день.

Трактирщик мог только предложить своим посетителям ужин; но во всем остальном, он ничего не мог сделать для них. Посетители его маленькой гостиницы никогда не нуждались в экипаже, если бы даже он имел средства держать экипаж; а спальни все были заняты, включая комнату, занимаемую им и его женой. Дело в том, что поблизости, два дня тому назад, открылась выставка земледельческих орудий и в следующий понедельник намечалось публичное состязание между соперничающими машинами. Не только гостиница «Рука об руку» была занята, но даже и гостиницы в ближайшем городке не могли удовлетворить всех желающих.

Господа посмотрели друг на друга и решили, что остается только быстро поужинать и дойти до станции железной дороги — расстояние от пяти до шести миль, — чтобы поспеть к последнему поезду.

Пока приготовляли ужин, дождь перестал на время. Черноволосый господин спросил дорогу в почтовую контору и пошел один.

Он вернулся через десять минут и сел за ужин вместе со своим спутником. Ни трактирщик, ни кто другой в общей зале не приметили никакой перемены в нем по возвращении. Это был серьезный и степенный человек, и (в отличие от своего спутника) говорил мало.