Ольга Бэйс: Тайны Сент-Ривера

– Хорошо пусть объясняет, – Сэмми опять опустился в свое кресло.

Пока все слушали рассказ, содержание которого уже приведено в моем повествовании, я внимательно следила за лицами тех, кто был в кабинете Эрика Катлера. Особенно меня интересовало лицо убийцы. От того, что я увижу на этом лице, зависело очень многое. Когда господин Кафф завершил свой рассказ, я уже знала, что сейчас сделаю.

– И вы ему верите? – опять резко выкрикнул сын Смоллера, – куда же девался этот чек?

– А что вы скажите, Джин? – повернулась я в сторону молодой женщины лихорадочно мявшей в руках свою сумочку, – от вас сейчас зависит судьба этого человека и его маленькой дочери. Готовы ли вы взять на свою душу этот грех?

– Нет, – глухо произнесла Джин Эрвин, – я все скажу… Я надеялась, что он не умрет, он сам сделал из меня фаталистку.

– Давайте я вам помогу, – предложила я, понимая ее состояние, – поправьте меня, если я в чем-то допущу неточность. Вы ведь часто приходили к нему поздно вечером и оставались на ночь, на секретности этих отношений, видимо, настаивал, он сам, хотя это очень странно.

– Да, – подтвердила Джин, – я надеялась, что после развода со своей женой он на мне женится, но это не входило в его планы. Поэтому он так заботился о моей репутации.

– В тот день, когда к нему пришел господин Кафф, вы тоже были в доме, так?

– Да, я слышала весь их разговор, я видела, как этот господин что-то вылил из ампулы в бокал Пауля, сначала я решила, что это яд.

– Почему же вы не вмешались? – спросила Берта, – Это могло спасти ему жизнь, впрочем, о чем я? – она махнула рукой.

– Нет, такой порыв у меня был, – ответила Джин на эту реплику, – но сначала я просто испугалась, а потом… Да, какая собственно разница?

– Вы дождались, когда господин Кафф уйдет и зашли в кухню, тогда вы и увидели, что Смоллер просто спит, – опять включилась я в разговор.

– Я поняла уже к тому моменту, что это было снотворное, зачем бы он покойнику оставлял чек?

– Это вы помыли и вытерли бокалы?

– Да, я это сделала автоматически, потом сообразила, что их нужно оставить, но оставлять чистыми на столе не имело смысла…

– А где вы взяли снотворное, чтобы добавить в стакан?

– В его собственной аптечке.

– Случайное совпадение, коллега, – заметил комиссар, – а вы их так не любите!

– Да, кто бы мог подумать, – прокомментировала эту мысль я, затем продолжила, обращаясь к Джин, – вы не смогли отказаться от возможности завладеть чеком на такую сумму…

– Да, а почему я должна была отказываться? Он держал меня возле себя в качестве бесплатной шлюхи и прислуги. Он ни разу мне даже флакончика духов не подарил!

– Он был скупым? – удивилась я.

– Нет, своей дочери он делал постоянно дорогие подарки, и даже первой жене в каждое рождество посылал что-нибудь в подарок. Просто, таким образом он давал мне понять, какое место я занимаю в его жизни.

– Но вы ведь могли просто украсть этот чек?

– А на утро он проснулся бы и позвонил… Долго, что ли, этот чек отменить?

Эта история все же попала в газеты. Впрочем, о ее неожиданном финале сообщил своим читателям именно Дэвид.

Когда Джин Эрвин подписала свои показания, в кабинете комиссара оставались, кроме нас с Дэвидом, еще двое: Файн, которому предстояло написать расписку в получении своей ценности и Кафф, который все порывался, что-то мне объяснить.

Файн выполнил все формальности, а затем вдруг подошел к Эдвину Каффу и протянул ему коробочку с «Вероникой»

– Возьмите, это я дарю вашей дочери, она обязательно поправится, я в это верю, дайте мне слово, что непременно пригласите меня на ее свадьбу.

Файн ушел, а Кафф все продолжал стоять прижимая к груди бесценный подарок…

* * *

Когда я на следующий день пришла к себе в контору, меня ждал сюрприз. Ари протянул мне конверт, в котором было письмо:

«Уважаемая госпожа Адамс. В знак благодарности я посылаю Вам этот пригласительный билет, по которому вы можете посетить вместе со своим другом мою галерею в любое удобное для Вас время.

С глубочайшим почтением Макс Торес»

В конверте лежал пригласительный билет и чек от страховой компании «Монус».