Пьер Сувестр - Ночной извозчик

— Меня? Меня проклинать?

— Да, вас.

Фантомас снова развалился в кресле и шутливым тоном продолжал:

— Но разве можно проклинать женщину? Да что вы! Вчера еще я ничего не понимал в этой неразберихе. Теперь я знаю все — и улыбаюсь!

— Негодяй!

— Вовсе нет. Я смеюсь потому, что вас подвела ревность… и прощаю вам эту ошибку, оттого что я сам также ошибался!

— Но наконец… эта Раймонда?..

Загадочная улыбка мелькнула на губах Фантомаса.

— Эта Раймонда, мадам, к которой вы так меня приревновали, никогда не была моей любовницей, как вам это пришло в голову в тот день, когда вы узнали меня, игравшего в течение часа роль Шаплара! Эта Раймонда, которую я считал жертвой Шаплара, тогда как она была вашей жертвой, — она не должна вас тревожить…

— Меня? И вы думаете, я не отомщу вашей любовнице?

Когда леди Бельтам произнесла эти слова, дверь гостиной медленно раскрылась, лакей просунул голову. Фантомас только-только успел принять почтительную позу слуги, выслушивающего распоряжение, как лакей спросил:

— Разрешит ли госпожа привести к ней молодую цветочницу, которая настоятельно просит о свидании с мадам?

Фантомас тихо подсказал:

— Скажите — да.

Машинально леди Бельтам ответила лакею:

— Да, впустите ее.

Когда дверь закрылась, она спросила:

— Кто она такая?

Неожиданный ответ Фантомаса ошеломил светскую красавицу, эту трагическую героиню, леди Бельтам, которой вот уже год поклонялся весь Париж, называя ее Матильдой де Бремонваль.

— Эта цветочница, мадам, — Раймонда, и вы непременно должны ее принять! Нет, не возражайте, время не терпит… Примите ее, леди Бельтам, побеседуйте с ней полчасика… и не бойтесь ничего. Думайте обо мне, Фантомасе, вашем любовнике, и знайте, что меня никогда нельзя застать врасплох, а я могу подчинить своей воле любое событие!

Он поклонился и вышел из гостиной, повторяя:

— Улыбайтесь, мадам! Держитесь повеселей! Сегодня я распутываю фантастическую неразбериху!

Г-жа де Бремонваль все еще неподвижно стояла посредине гостиной, когда лакей, отправившийся за цветочницей, о которой он доложил, появился снова.

— Входите, барышня, — сказал он, вводя в гостиную скромно одетую девушку с великолепным букетом, — вот, мадам…

Г-жа де Бремонваль еще не сумела справиться с собой и поэтому стояла, отвернувшись, и ждала, пока закроется дверь, чтобы наконец стать лицом к вошедшей девушке. Несчастная женщина, побледнев еще больше, сделал тщетную попытку улыбнуться и дрожащими губами произнесла:

— Что вам угодно, барышня?

С трудом сказав эти несколько слов, она окинула взглядом Раймонду, а та, тоже сильно побледнев, сделала несколько шагов вперед и словно оцепенела. Однако дочери Фантомаса все же пришлось ответить элегантной женщине, разговора с которой она добивалась.

— Сударыня, — начала она, — я обманом проникла сюда! Я выдала себя за цветочницу, но вовсе не цветочница говорит сейчас с вами…

Раймонда, сперва растерявшаяся в присутствии г-жи де Бремонваль, снова обрела все свое хладнокровие. Это была уже не робкая девушка, трепещущая под надменным взглядом прекрасной Матильды, — нет, это была отважная Элен, та, что жила когда-то в Натале под именем Тэдди и явилась теперь, чтобы предъявить счет леди Бельтам!

Властным движением руки и таким же повелительным тоном, которым перед этим говорил Фантомас, Раймонда не дала заговорить светской красавице.

— Говорить буду я, — сказала она, — и вы услышите страшные слова, мадам…

— Барышня! — Матильда де Бремонваль — бледная, дрожащая — не посмела продолжать.

— Сударыня, — снова заговорила девушка, смерив ее взглядом, — вам незачем играть комедию, в которой обмануть друг друга мы не можем.

— Но что же вы хотите, наконец, сказать?

— А вот что! Я знаю, кто вы такая, Матильда де Бремонваль: вы — леди Бельтам, любовница Фантомаса, роковая женщина, принесшая несчастье тому, кого когда-то звали Гюрн, тому, кто теперь, благодаря вам, ради вас, совершил столько злодеяний, не чурался никаких преступлений, погрузился на дно бесчестья, стал неуловимым Повелителем ужасов, словом, Фантомасом!

Раймонда была удивительно хороша, произнося эти слова с отчаянным вызовом, ненавистью, страстью. Г-жа де Бремонваль, леди Бельтам, не могла сдержать охватившую ее дрожь.

— Бросьте! — сказала она, тоже придя в неистовство и сразу позабыв советы своего любовника, — бросьте! Если вы не хотите, чтобы мы притворялись друг перед другом, будь по-вашему! Довольно лгать, мадемуазель: вы меня не за то ненавидите, что Фантомас стал из-за меня бандитом, вы ненавидите меня за то, что я его любовница, за то, что он любит меня!