Пьер Сувестр - Пустой гроб

Поль Дро никак не мог ни на что решиться.

С одной стороны, ему не хотелось соглашаться на то, что ему навязывали. Поместить к себе какую-то неизвестную с тяжелейшей травмой, даже не зная ее имени, дать согласие лечить ее, попытаться поставить на ноги — с точки зрения его карьеры это было рискованно и опасно.

Но как тогда быть с профессиональным долгом?

Как врач, как хирург Поль Дро был всей душой предан кодексу чести своей профессии. Он знал, что наука — таинство, священнодействие, бывают случаи, когда врач, как и священник, не имеет права отказать в помощи.

Его терзало еще одно сомнение, хоть он и сам не смог бы с точностью сказать, какое; глядя на посетителя, хирург мучительно вспоминал, где мог он видеть этого человека, не встречал ли он его раньше — это могла быть фотография, помещенная в газете или в витрине книжного магазина, где выставляют портреты знаменитостей.

Вот какие мысли мелькали и путались в голове Поля Дро, пока он внимательно слушал таинственного посетителя.

— Так где же ваша больная? — спросил он.

— Как только это случилось, господин профессор, — отвечал незнакомец, — мы поняли, что дела плохи. Я тотчас послал за каретой скорой помощи. Сейчас она в пути, везет пострадавшую к вам, едут они черепашьим шагом и мне удалось опередить их, поймав такси. Я не сомневался в вашем милосердии, сударь, я был уверен — вы не откажетесь помочь нашей больной, сейчас ее привезут… не захлопнете же вы перед ней дверь?

Сказано было ясно и категорично, и Поль Дро уступил.

— Так и быть, сударь; вы не ошиблись — ваша больная получит здесь надлежащий уход и лечение, я отдам все необходимые распоряжения; если понадобится хирургическое вмешательство — я к вашим услугам.

Заметив, что незнакомец готов рассыпаться в благодарностях, врач жестом остановил его:

— Ни слова больше, — сказал он, — и поторопимся, потому что время не ждет. Вы сказали, сударь, что хотели бы сохранить инкогнито — будь по-вашему… Я не стану настаивать; правда, вам ведь пришлось вызвать городскую карету скорой помощи — думаю, скоро все обо всем узнают…

— Об этом не беспокойтесь, — прервал его незнакомец, — тайна будет соблюдена.

Удовлетворившись этим объяснением, хирург поинтересовался:

— Мои подчиненные должны по крайней мере знать имя больной. Как мне ее представить?

Подумав, незнакомец предложил:

— Сударь, вы можете называть ее Маргарита.

— Имя, конечно, не настоящее, — догадался доктор.

— Должен предупредить вас, — улыбнулся он, — что в ваших же интересах сказать мне ее настоящее имя; в бреду пострадавшая может сама назвать его — это вызовет удивление и привлечет ненужное внимание.

Незнакомец вздрогнул.

— Согласен, — сказал он, — я совсем потерял голову… Доктор, вы будете звать эту девушку ее настоящим именем — мадемуазель Элен.

Как раз когда посетитель решился-таки назвать это имя, Поль Дро узнал его.

— Черт возьми! — прошептал хирург, стиснув губы, чтобы не вскрикнуть от изумления, — а ведь я знаю, кто это… ошибки быть не может… Этот человек — сыщик Жюв… Неужто сам знаменитый Жюв?

Что же все-таки произошло несколько часов назад?

Пока в Нейи и во Дворце правосудия разворачивались события, действующими лицами которых были Поль Дро, председатель судебной палаты Перрон и загадочный санитар Клод, выдавший себя за Мариуса, в особняке американца Максона, где Жюв устроил засаду на Фантомаса, скрывавшегося под именем графа Мобана, кандидата в президенты Жокей-клуба, раздались душераздирающие крики: в один голос кричали полицейский Жюв и верный спутник его Фандор:

— Фантомас мертв?

— Фантомас мертв?

Как только в подвале особняка Максона с невероятным грохотом взорвался сейф, заминированный Жювом, три человека, ожидавшие взрыва, — Жюв, Фандор и миллиардер — как сумасшедшие кинулись к рухнувшему особняку.

Взрыв сейфа означал, что план Жюва удался.

Если план Жюва удался, то Фантомас, как это гениально предвидел сыщик, все-таки посмел появиться в особняке Максона, чтобы взломать сейф и похитить миллион, который ему пришлось заплатить миллиардеру. Фантомас не испугался опасности, пошел на риск и понес наконец-то справедливую кару за свои чудовищные злодеяния. Жюв приговорил Фантомаса к смерти и устроил так, чтобы Фантомас сам убил себя, злодей попался в расставленные полицейским силки и жизнью расплатился за свое последнее преступление.

— Фантомас мертв! Фантомас мертв! — вопил Жюв.