Эрл Гарднер - Ледяные руки

Роберт Норрис развернулся и прошел к столу, предназначенному для обвинения.

Гамильтон Бергер не мог скрыть своих эмоций. Обвинительная увертюра пришлась ему по душе. Он пожал руку помощнику с лучезарной улыбкой.

Судья Майлс обратился к Перри Мейсону:

— Намерена ли защита разъяснить свою позицию?

— Защита сохраняет за собой право высказаться позднее, — ответил Мейсон.

— Прекрасно, — произнес судья Майлс. — Пригласите первого свидетеля по делу.

Роберт Норрис вызвал топографа, который представил суду карту округа, показал, где находится форелевая ферма и мотель Фоли и какое между ними расстояние — не более полутора миль по шоссе. Карта была передана жюри в качестве обвинительной улики номер один.

Затем обвинение заслушало патологоанатома, который констатировал, что смерть наступила мгновенно и причиной ее послужила пуля тридцать восьмого калибра, угодившая прямо в сердце.

Пока из второго свидетеля вытягивали анатомические подробности, Мейсон, обернувшись к Нэнси Бэнкс, шепнул:

— Вы должны сказать мне правду. Участвовали вы в хищении денег вместе с братом?

— Нет.

— Что они откопали в этом чертовом мусорном ящике, чем хотят нас поразить?

— Коробки из-подо льда, — шепотом ответила она.

Мейсон покачал головой:

— Нет, это известно и им, и нам. На сей раз речь идет о чем-то таком, чего мы, по их мнению, не знаем.

— Там не было ничего такого, — возразила Нэнси.

— У обвинения вопросов больше нет, — провозгласил между тем Роберт Норрис с подчеркнутым драматизмом. — Предоставляем свидетеля защите.

Мейсон ободряюще потрепал Нэнси Бэнкс по плечу, встал и обратился к свидетелю:

— Доктор, согласно вашим показаниям, вы обнаружили •смертоносную пулю?

— Да, сэр.

— И передали полиции?

— Да, сэр.

— Где вы ее нашли?

— В углу душевой, где лежал труп.

— Пулю вы передали в баллистический отдел полиции?

— Да, сэр. Я отдал ее лейтенанту Трэггу из отдела по расследованию убийств и думаю, он передал ее дальше, баллистикам.

— Скажите, пожалуйста, откуда вы знаете, что смерть наступила именно из-за этой пули?

Доктор улыбнулся:

— В душевой не было других пуль.

— Откуда вы знаете, что покойного убили в душе?

— Потому что смерть наступила мгновенно, и он тут же упал.

— Откуда вы знаете, что он упал именно в душевой?

— Тело было обнаружено там.

— Пуля прошла навылет?

— Да, сэр.

— Итак, — подвел итог Мейсон, — вы в качестве эксперта утверждаете, что покойного убили в душе, где найден труп, и смерть наступила от пули, обнаруженной там же?

— Вполне закономерные умозаключения, не так ли?

— Иными словами, — уточнил Мейсон, — ваше свидетельство строится на умозаключениях, а не на фактах?

— Ну, умозаключения-то логичные.

— Ваши соображения никоим образом не относятся к делу. Судьба обвиняемой должна зависеть исключительно от фактов. Стало быть, вы настаиваете на том, что человек, чей труп обнаружен в душевой, был убит именно там?

— Ну, конечно, я мог… Нет, этого я не знаю . Когда стреляли, меня поблизости не было.

— Совершенно справедливо. Вполне возможен и такой вариант: Фремонта убили за пределами мотеля, привезли в мотель и затолкали в душевую.

— Вряд ли ваше допущение логично.

— Но вероятно. Отвечайте только да или нет. Есть такая вероятность?

— Да, такая вероятность существует, — свидетель поколебался еще мгновение и потом добавил: — Но нелогичная вероятность.

— Почему?

— На полу душевой крови не было. Кровь была только в ванне. Ожоги на коже показывают, что стреляли с расстояния примерно в три дюйма. Перевозка трупа составляла немалую трудность, а чтобы молодая женщина, вроде подсудимой, тащила труп через весь мотель в ванную — такое попросту исключено.

— Таким образом, исходя из посылки, что преступление совершила обвиняемая, вы приходите к выводу, будто труп не переносили с места на место? — спросил Мейсон.

— Именно так и считаю.

— Вы слишком полагаетесь на собственные догадки, и ваше свидетельство построено не на фактах, а на предположениях.

Считая, что смертельный выстрел произвела обвиняемая, вы соответственно толкуете улики.

— Но толкование вполне логичное, другого объяснения быть не может.

— И все же, зачем, например, обвиняемая вернулась в номер и, шагая по трупам, пробиралась в душ?

— Не могу сказать.

— Неужели у вас нет никакого логического объяснения?

— А я не обязан его иметь. Моя задача — засвидетельствовать факты, а не строить гипотетическую схему происшедшего.