Лидия Будогоская - Повесть о рыжей девочке

Ева получила пять.

«Ах, — думает Ева, — дома ни мамы, ни бабушки нет. Кого обрадовать, кому рассказать?»

Из гимназии Ева пошла по Дачной улице. Возле чьих-то ворот присела на скамеечку, в раздумье положила на колени учебник географии, на учебник — белый листочек бумаги. Вздохнула и написала карандашом:

«Коля, я вас люблю».

Потом свернула записочку, вытащила из кармана гладкий камушек, крепко-накрепко, шнурком привязала к камню записку, зажала в кулак и пошла.

Вот железная ограда. Дом в ельнике. Крайнее окно открыто. Должно быть, стол придвинут к окну, и Коля Горчанинов сидит за столом над книгой.

«Бедный, — вздохнула Ева, — у него тоже экзамены».

Ева поглядела по сторонам — на улице ни души. Ева размахнулась с закидкой. Камень, как пуля, полетел через окраду в окно и ляпнулся на стол…

Ева бежит по Дачной улице. Остановится, приложит руки к горячим щекам, ахнет, взмахнет руками и бежит дальше.

Экзамены чуть ли не каждый день. Ни к одному экзамену Ева не успевала все повторить. Но везло! Так везло, что дух захватывало. Рука, как заколдованная, тянула один за другим только знакомые билеты.

Ева без сучка, без задоринки перешла в пятый класс.

Конец экзаменам. Семиклассницы — выпускные — устраивают бал. Ева пойдет на бал и встретится на балу с Колей. Он подойдет к ней, улыбнется и скажет:

— Позвольте пригласить вас на кадриль.

Все девочки удивятся, начнут подталкивать друг друга и перешептываться:

— А наша-то рыжая! Весь вечер сын начальницы танцует с ней.

Кадриль тянется долго-долго. Во время кадрили раздают котильонные значки из сусального золота. «Дама» выбирает значок «кавалеру» и прикалывает ему на грудь. И «кавалер» — «даме».

Ева так взволнована приготовлениями к балу, что похудела и с отвращением ест.

— Ты что, — спросил папа за обедом, — выглядишь, как драная кошка? Ты больна? Тебе нужно поставить градусник.

— Нет, нет, я здорова.

Папа прищурился и сказал с насмешкой:

— Это ты перед балом ошалела. Смотри, не гоняйся с мальчишками на балу. Потанцуй прилично и скромно — и пораньше домой. Я все узнаю, как ты себя вела.

Перед балом Нина Куликова прибежала к Еве одеваться. Суетилась, роняла и раскидывала вещи, обжигалась раскаленными щипцами для завивки. Нине нравятся кудрявые волосы, а у Нины волосы прямые, как дождь. Она заставила их лечь волной от пробора к ушам.

Ева в новом коричневом платье, новый белый передник — тонкий, как паутинка, и весь в мелкую складочку. На ногах черные открытые туфельки. Рыжие вихры тщательно приглажены щеткой и только слегка пушатся над ушами и вокруг лба.

Отправились. Все здание гимназии в огнях, все в гирляндах из душистых елок.

На белой лестнице разостлана малиновая дорожка. Реалисты и гимназистки чинно гуляют по коридорам в ожидании танцев. Реалисты — в серых блузах, ремни туго затянуты. Гимназистки — в коричневых платьях, с белоснежными передниками и все завитые.

— Кто завьется, — предупреждала начальница, — того классная наставница поведет в уборную и головой под кран.

Все завились. Не вести же всех! И классные наставницы делают вид, что ничего не замечают.

У семиклассниц, хозяек бала, распорядительский значок — на левом плече бабочка из цветного шелка. Они суетятся, то и дело пробегают по лестнице.

В киосках продают конфетти, серпантин, лимонад и пирожные. Ну и киоски! Беседка из роз, гриб-мухомор, избушка на курьих ножках.

Но что лучше всего — это освещение в коридорах. Нижний коридор — весь голубой, второй коридор — весь розовый, а верхний, на третьем этаже, который примыкает к залу, — весь оранжевый.

Ева с Ниной Куликовой бегают по лестнице из одного коридора в другой и не могут решить, который самый лучший.

— Пожалуй, оранжевый на третьем этаже. Он самый веселый, — решает Ева. — Пойдем в оранжевый.

— Ева, — говорит Нина, — смотри, какой у Козловой бант на голове огромный. Сама маленькая, а бант огромный. А Надя-то Смагина. Черные шелковые чулки на ней и лакированные туфли. Ева, как красиво! И веер из белых перьев. Машет веером.

— Я не люблю перьев, — говорит Ева.

— А вон Симониха и Талька Бой. Боже мой! В старых формочках пришли. Сзади лоснится и на локтях лоснится. Взгляни на меня, Ева, у меня завивка не разошлась?

Нина наскучила Еве.

— И завивка у тебя разошлась, и красная ты как рак, — сказала Ева.

Нина замолчала.

Коли Горчанинова нет ни в одном коридоре. Наверное, он долго одевается. И придет последним — смеется про себя Ева.