Сергей Саканский: Озеро. У источника власти. Мини-роман

– Я думаю, каждый, общаясь с озером, вернее, с подводным объектом, получил то, чего хотел. Даже водолаз умудрился вырасти, хоть и не совсем удачно. Только я один не получил ничего… – с грустью закончил Арсеньев.

Юля внимательно посмотрела на него.

– Слушай, Иванвас! Ты мне не скажешь, куда делось твое пузо?

Она похлопала его по животу, который – Арсеньев только сейчас это заметил – стал совсем плоским!

– И морщины… Глянь-ка на себя!

Юля достала круглое зеркальце и сунула его Арсеньеву в лицо. Он смотрел на себя с удивлением и ужасом: что он скажет теперь на работе, когда в сентябре начнутся занятия в медучилище?

– А ты скажешь, что прошел один из модных курсов омоложения. В очень крутой иностранной фирме… Заплатив за это бешеные деньги – весь свой баснословный гонорар в европейском журнале.

И еще кое-что переменилось внутри Арсеньева… Об этом он не сказал и никогда не скажет, ни Юле – никому. Он заметил это в себе, когда бросился в неравный бой с раздувшимся водолазом. Озеро научило Арсеньева настоящей храбрости. Впервые в жизни он полез в драку, не раздумывая, что из этого выйдет…

А на вокзале в Брянске на Арсеньева накатила грусть. Они стояли в бледном свете газетного киоска и смотрели друг на друга, едва улыбаясь.

– Вот и все, – сказала Юля. – Горячая ванна. Мама и папа. Вечерние новости о катастрофе в аномальной зоне.

– А у меня – холостяцкая квартира, полная пыльных книг.

– Которые мне все же не мешало бы прочитать… Или перечитать?

– Газету, что ли посмотреть? Что там, в мире произошло за эти дни?

Через минуту Арсеньев поднял удивленные глаза от номера «Вечерки», который купил в киоске.

– Какое сегодня число? – спросил он у продавщицы.

– Двадцатое. Пить надо меньше.

Арсеньев показал Юле газету.

– Вот это да! – только и воскликнула она.

– Время, – сказал Арсеньев. – Оно сдвинулось ровно на стуки. Как и тогда, когда я встретил золотую фею. Озеро…

– Что ты так волнуешься? – сказала Юля. – Озеро подарило нам еще целый день. И целую ночь. Сейчас мы поедем к тебе. И будем читать твои пыльные книги. Помнишь, как там, у Данте?

– И в этот день мы больше не читали… – шепотом процитировал Арсеньев строку из «Божественной комедии».