Артур Дойль - Долина страха

— Мне уже приходилось работать с мистером Холмсом, — заметил инспектор Мак-Дональд. — Он понимает эту игру.

— Во всяком случае, у меня собственная система этой игры, — сказал Холмс, улыбаясь. — Я вхожу в дела, чтобы удовлетворить правосудие и помочь полиции. Если же когда-либо и действовал отдельно от официальных лиц, то лишь потому, что они отделялись от меня первыми. Но я не буду полиции ставить в счет ее ошибки. Теперь, мистер Мейсон, я буду работать, как хочу, и представлю свои выводы тогда, когда захочу.

— Мы очень благодарны, что вы нас почтили своим присутствием, и покажем вам все, что только сможем, — сердечно произнес Мейсон. — Вперед… доктор Уотсон, и когда дело окончиться, мы все рассчитываем на страничку в вашей книге.

Мы начали спускаться по живописной сельской дороге, окаймленной с обеих сторон рядами подстриженных вязов. Впереди возвышались два каменных столба, поврежденных непогодой и обросшие мхом. На них виднелись бесформенные обломки бывшие некогда каменными изваяниями прыгающих львов. Пройдя столбы, мы оказались в аллее из старых дубов. По обеим сторонам располагались газоны. Все это представляло собой один их характерных пейзажей сельской Англии. Потом — внезапный поворот, и перед нами возник большой низкий дом из темно-коричневого кирпича со старинным садом из тисовых деревьев. Когда мы подошли поближе, то увидели и деревянный подъемный мост и великолепный широкий ров, блестевший, как ртуть, на холодном зимнем солнце. Три столетия пронеслись над домом — годы рождений и кончин, сельских праздников и псовых охот. Странно, и теперь это мрачное здание бросало тень на веселые долины.

Холмс подошел к краю рва и заглянул в него. Затем он исследовал каменную облицовку и траву.

— Я хорошо смотрел, мистер Холмс, продолжал Мейсон. — Тут нет ничего, никаких следов того, что кто-нибудь карабкался. Впрочем, разве он должен был оставить след?

— Обязательно. Иначе быть не могло… Вода всегда мутная?

— Почти всегда такого цвета. Поток несет тину.

— Какая глубина?

— Около двух футов по бокам и три — посредине.

— Так что можно отбросить мысль, что убийца утонул, пересекая ров?

— Даже ребенок не смог бы в нем утонуть.

Мы перешли подъемный мост и были встречены длинным сухим, с некоторыми следами былой чопорности человека — это был дворецкий Эймс. Бедный старик был страшно бледен и дрожал от нервного потрясения. Бирлстонский полисмен — рослый меланхоличный человек с солдатской выправкой — стоял на страже у роковой комнаты. Доктора уже не было.

— Ничего нового, Уильсон? — спросил Мейсон.

— Ничего, сэр.

— Теперь вы можете уйти. Мы пошлем за вами, когда вы нам понадобитесь. Дворецкий может ждать в стороне. Скажите ему, чтобы он предупредил мистера Баркера, миссис Дуглас и экономку, что нам, может быть, понадобиться переговорить с ними в скором времени. Теперь, господа, вы, может быть, разрешите мне поделиться с вами своими соображениями, а потом я буду счастлив выслушать ваше мнение о положении дел.

Мейсон произвел на меня впечатление специалиста! Он быстро схватывал факты и обладал холодным и ясным здравым смыслом, который, несомненно, поможет ему когда-нибудь сделать карьеру. Холмс слушал его внимательно, без тени нетерпения, так часто проявляемого специалистами по отношению к своим младшим коллегам.

— Самоубийство здесь или убийство — это первый вопрос, господа, не так ли? Если это самоубийство, то мы должны допустить, что самоубийца снял свое обручальное кольцо и спрятал его; что потом он пришел сюда в халате, сырой обувью натопал в углу за гардиной, чтобы показать, что кто-то его подстерегал, потом открыл окно, затем кровью…

— Это мы можем отбросить, — перебил Мак-Дональд.

— Я тоже так думаю. Итак, самоубийство отпадает. Остается — убийство. Теперь нам надо определить, совершено ли оно забравшимся сюда неизвестным или кем-то живущим в доме.

— Ну, приведите ваши аргументы.

— И в том, и в другом случае имеются значительные затруднения, но все же преступление совершено, так или иначе. Предположим, что некоторые лица живущие в доме, совершили преступление. Они пригласили одного из шайки сюда, когда все был тихо, но когда еще никто не спал. Затем они прикончили Дугласа из самого шумного оружия в мире. Все это, само собой разумеется, должно было вызвать во всем доме переполох, не правда ли?

— Да, несомненно.

— Все знают, что после выстрела прошла всего одна минута, прежде чем весь штат — не только мистер Баркер, хотя он это и утверждает, — и Эймс и все другие были на месте убийства. Скажите, каким образом за это время преступник успел наделать следы в углу, открыть окно, вымазать косяк кровью, стащить обручальное кольцо с пальца убитого и все прочее? Это невозможно.