Елена Колчак: У страха глаза велики

Ох, не знаю… Во всяком случае, в подворотню я спряталась не напрасно.

Парочка направилась к дверям кафе, уютно расположившегося почти напротив того места, где Герман тормознул. То есть, конечно, сперва кафе расположилось, а уже потом, то есть сейчас, они возле него остановились. Впрочем, без разницы. Я автоматически проверила наличность. Дороговатое для меня заведение, ну да на чашку кофе, надо полагать, хватит. А кстати, как нынче поступают с теми, кто не в состоянии расплатиться за услуги общепита?

Ну не могла я ничего с собой поделать — ужасно хотелось послушать, о чем они будут беседовать. Уж очень говорящими были выражения их лиц — спокойно-выжидательное у Нины и восторженно-потрясенное у Германа. Как у пятнадцатилетнего подростка, которому разведенная в третий раз соседка объяснила, чем же все-таки мальчики отличаются от девочек, и что с этим можно делать…

Кофе оказался на удивление неплохим и даже не очень разорительным. А полутьма, едва-едва рассеиваемая небольшими светильниками — по два у каждого столика — как нельзя лучше соответствовала моим планам. Еще не хватало, чтобы парочка меня заметила. Герман-то настолько увлечен своей спутницей, что не обратит внимание даже на бегемота в павлиньих перьях, отплясывающего сарабанду, а вот Нина… От ее взгляда мало что укроется.

Столики разделялись резными деревянными колоннами — даже скорее перегородками — так что видимость была примерно как в сильный снегопад, зато слышимость — выше всяких похвал. Поскольку сквозь резной переплет кое-что было все-таки видно, я выбрала столик, к которому Нина сидела спиной. А Герману было не до того, чтобы следить за окружающей действительностью. Он каялся.

— Ниночка, родная моя! Я ведь ничего не знал. Почему ты ничего мне не сказала?

Нина не ответила. Но ее правое плечо, находившееся не дальше, чем в сорока сантиметрах от моих глаз, чуть-чуть приподнялось.

— Конечно, я дурак фантастический, должен был сам догадаться. Но мне и в голову не приходило… А мама знает?

Молчание, легкий вздох, потом прозвучал тихий, немного усталый голос:

— Наверное, — и после паузы Нина добавила: — Она со мной об этом не говорила.

— Почему же она мне ничего не сказала? Хотя бы когда Марина уехала в свою Францию. Сама ведь мне говорила, что не чает внуков дождаться, а тут…

— Ей так было удобнее. С женой сына не станешь обращаться, как с кухаркой.

Когда такого рода душещипательные беседы встречаются в книжках, всегда можно пропустить две-три страницы текста. Жаль, что в жизни такое невозможно. И чего меня сюда понесло?

Мелодрамы, как памятные фотографии — интересны только участникам событий. Незаинтересованному свидетелю они в лучшем случае скучны. Я расплатилась за кофе и, притворившись маленькой ниндзей, быстренько смотала удочки.

Не прошло и года, как Герман пригласил меня на свадьбу. Угадайте, какой ресторан они выбрали? Я поздравила, восторженно поблагодарила и, конечно, не явилась. Хватит с меня «Золотых львов»!

[1]

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/

Эти события изложены в повести «Никогда в жизни».