Эдогава Рампо - Демоны луны

— Детектив, однако, должен проверить все варианты. Безусловно, я осмотрел дверные петли, болты и убедился, что последнее время отверткой к ним не прикасались.

— Значит, остаются окна, — заключил Огавара.

Акэти не сразу отреагировал на эти слова. Попыхивая сигаретой, он какое-то время смотрел на собеседника, а тот, улыбаясь, присматривался к нему. Так продолжалось секунд десять или двадцать. Такэхико почувствовал необычность атмосферы. Наконец Акэти продолжил:

— Я тщательно осмотрел помещение и пришел к выводу, что, кроме как через окно, в помещение проникнуть невозможно. Так что ход ваших рассуждений верен. В комнате Муракоси три окна — два на одной стене и одно на другой. Окна с двойными рамами. Каждая рама приоткрывается, но щель между ними недостаточна, чтоб в нее мог пролезть человек. Внимательнейшим образом я осмотрел каждое окно. Прежде всего, ни одно из них не было сломано. Далее, не увидел следов того, что рамы выставляли, а потом вправляли — вся шпаклевка невредима. Но кое-что все же удалось обнаружить. В правом нижнем углу окна на северной стене я заметил малюсенькую щель.

Акэти попросил Такэхико принести карандаш и бумагу. Затем очень ловко набросал схему.

— Можно предположить следующее. Преступник проник в комнату самым обычным образом — через дверь. Затем сам закрыл ее изнутри и уж потом, сделав свое черное дело, выбрался через окно. Изнутри окно можно открыть полностью и без труда вылезти через него. Проблема в том, как потом закрыть окно с улицы. Вот тут и пригодилась та малюсенькая щель, о которой я говорил. Вот на схеме я условно изобразил окно, это задвижки… — Акэти очень подробно показал, как с помощью проволоки, просунутой в щель, можно снаружи захлопнуть окно.

Все головы склонились над схемой. Воцарилась тишина, которую нарушало лишь взволнованное дыхание маркиза.

Первым заговорил Такэхико:

— А почему вы думаете, что преступник обязательно орудовал проволокой? Могла быть и обычная леска.

— Потому, что окно было закрыто с помощью медной проволоки. Почему я заявляю это с уверенностью? Да потому, что край задвижки был немножко стерт и поблескивал. Я соскреб с этого края металл, провели экспертизу и обнаружили в нем частицы меди.

— Я читал когда-то, что в схожей ситуации преступник специально стрелял в окно, чтобы воспользоваться затем появившимся отверстием. Правда, выстрел мог служить еще и отвлекающим маневром.

— Поражен вашей эрудицией, маркиз. Потому и излагал вам так долго свои соображения, что, хотя вы и не профессионал, я вижу в вас компетентного советчика. Если в моем рассказе есть изъяны или же у вас возникли собственные соображения, будьте любезны, выскажитесь.

— Что вы, что вы! — замахал руками Огавара. — Какой из меня советчик… Когда я читаю литературу, я имею все необходимые данные, чтобы проанализировать ту или иную ситуацию и сделать выводы. В реальной жизни, увы, не так. Нет-нет, профессионального детектива из меня не получится… Позвольте поинтересоваться вашим мнением вот по какому вопросу. Вероятно, в связи со смертью Муракоси полиция изучает сейчас всех, с кем он бывал в контакте?

— Разумеется.

— И, следовательно, позавчерашний визит ко мне господина Ханады следует воспринимать именно так? Говоря точнее, проверяется наше алиби? Вы не в курсе, к каким выводам пришел после нашей беседы господин Ханада?

— Он сам мне ничего не говорил, но через Миноуру косвенно я с его выводами знаком.

Акэти хорошо помнил содержание доклада Миноуры. Вот к чему оно сводилось. В тот вечер супруги Огавара находились дома, каждый занимался своим делом, вместе ужинали, в 20.45 втроем (к ним присоединился Сёдзи) слушали по радио концерт скрипача, после чего в 21.00 радио выключили и разошлись по своим комнатам. Совершенно невероятно было в течение 10–20 секунд оказаться в квартире Муракоси, в нескольких километрах отсюда.

Вслух же Акэти сказал:

— Ну что вы, специально подтверждать ваше алиби нет никакой необходимости. Однако существует жесткое правило — при расследовании происшествия следует дотошно изучить все, что с ним хоть как-то может быть связано. И потому, — Акэти мягко улыбнулся, — от имени всех детективов прошу извинить нас за причиняемое беспокойство.

— Зачем же, зачем же… Не надо никаких извинений. Мы, собственно, и не считаем, что на вас смотрят как на подозреваемых. Две смерти подряд — Химэда, Муракоси… Эти люди часто бывали в нашем доме, и интерес полиции к нам вполне объясним. Ну а вообще, как идет расследование? Подозревается ли кто-нибудь конкретно?