Гастон Леру - Дама в черном

Продолжение нам известно. Не знал я лишь, каким образом настоящий Дарзак вторично проник в Форт Геркулес. Оказывается, разузнав после бегства Старого Боба о выходе из замка через колодец, Рультабиль доставил Робера Дарзака в замок тем же путем, каким неугомонный археолог его покинул. Необходим был удобный момент для разоблачения и захвата Ларсана. Этой ночью действовать было уже поздно, и Рультабиль решил покончить с бандитом на следующий вечер. Для того чтобы спрятать господина Дарзака днем, Рультабиль с помощью Бернье отыскал для него заброшенную и уединенную комнату в Новом замке.

При этом сообщении я издал такой пронзительный возглас, что Рультабиль искренне расхохотался.

— Так вот в чем дело! — закричал я.

— Теперь догадались?

— Вот почему я обнаружил этой ночью «Австралию». Передо мной находился настоящий Дарзак! А я-то терялся в догадках, так как помимо «Австралии» имелась еще и настоящая борода, которая прочно держалась на своем месте. Теперь я понял все!

— Могли бы и побыстрее, — невозмутимо ответил Рультабиль. — Той ночью, мой друг, вы нас изрядно стесняли. Когда вы появились во дворе Карла Смелого, господин Дарзак как раз провожал меня к колодцу. Я успел лишь захлопнуть деревянную крышку, а он — спрятаться в Новом замке. Но когда вы отправились наконец спать после неудачных попыток оторвать ему бороду, Дарзак вернулся ко мне. Мы были в большом затруднении. Заговори вы на следующее утро о своем открытии с другим Дарзаком, полагая, что перед вами Дарзак из Нового замка, — и все пропало. Однако же я не хотел уступать просьбам господина Дарзака, который предлагал разбудить вас и немедленно открыть всю правду. Зная импульсивность вашего характера, я опасался, что вы не сможете целый день скрывать эту правду. Один только вид негодяя мог привести вас в ярость и все испортить. Ведь наш противник был так хитер! Поэтому мы решили ничего вам не говорить. Утром я должен был вернуться в замок уже не скрываясь, и надо было устроить так, чтобы до этого времени вы с Дарзаком не встретились. Вот я и отправил вас, с утра пораньше, на ловлю устриц.

— Понимаю.

— В конце концов, вы всегда все понимаете, Сэнклер. Надеюсь, вы не обиделись на меня за эту прогулку, тем более, что вам удалось провести целый час наедине с госпожой Эдит.

— Кстати, о госпоже Эдит. Почему вы все время так упорно стремились меня рассердить? — спросил я.

— Чтобы иметь основание рассердиться самому и запретить вам обращаться ко мне и к господину Дарзаку. Повторяю, что после ваших ночных приключений все ваши разговоры с ним надо было свести до минимума. Поймите же наконец и это, Сэнклер.

— Понимаю, понимаю, мой друг.

— От всей души поздравляю вас с этим.

— Но есть еще одна вещь, которая остается для меня загадкой. Смерть Бернье! Кто же его убил?

— Трость, — мрачно ответил Рультабиль, — эта проклятая палка.

— А я-то полагал, что древнейший скребок…

— И то, и другое: трость и скребок. Но трость предопределила смерть, а скребок стал исполнителем.

Я с удивлением посмотрел на Рультабиля. Уж не свихнулся ли он от всех этих тайн?

— У вас был довольно глупый вид, Сэнклер, когда на другой день после моего прозрения я уронил перед Дарзаком трость Артура Ранса с ручкой в форме вороньего клюва. Я надеялся, что Дарзак ее подберет. Вы, конечно, помните трость Ларсана и манеру, с которой он ею поигрывал в замке Гландье. Это был весьма характерный жест. Я не сомневался в своих выводах, но желал собственными глазами увидеть, как Дарзак возьмет трость движением Ларсана. Эта мысль все еще продолжала меня неотступно преследовать даже на следующий день после визита в сумасшедший дом. Помните, я попросил того, кто выдавал себя за Дарзака: «Постучите по гербу графов Мортола, дорогой господин Дарзак. Сильнее, пожалуйста». Я хотел увидеть, как он взмахнет тростью характерным жестом этого негодяя, всего лишь на секунду забыв о переодевании и о притворно сгорбленных плечах.

И он постучал! Я разглядел его в полный рост! Увы, в этот момент его увидел еще и другой человек, наказанный за это смертью. Бедняга Бернье, пораженный увиденным, должно быть, действительно пошатнулся и очень неудачно упал на этот чертов скребок. Вероятно, он выпал из редингота Старого Боба, и Бернье понес скребок в кабинет археолога в Круглую башню, а по дороге увидел Ларсана. Все сраженья, Сэнклер, имеют свои невинные жертвы. Бернье умер неожиданно, увидев подлинного Ларсана своими глазами.