Найо Марш - В мишуре и блестках

— Так.

— Ну вот! — обрадовался Рэйберн. — Мы взяли старт. Конечно, до финиша еще далеко. Я читал вашу книгу. Знаю, что вы думаете о быстрых выводах.

— Тем не менее старт вы взяли.

— Тогда двинемся дальше. Этот малый, прежде чем уйти, замечает испачканный парик и смывает пятна под краном в раковине, потом напяливает парик на лампу, а сверху еще дурацкую тиару нахлобучивает. Потом он выходит, забрасывает кочергу на ель, а тело — если, конечно, это мертвое тело — сваливает… неизвестно где. Ну, что скажете? Давайте, докажите, что я свалял дурака. Давайте.

— Мой дорогой коллега, я нахожу ваше предположение достаточно обоснованным.

— Правда?

— Однако есть проблемы.

— Какие?

— Пол, например. Ковер. На нем четкие следы мокрых меховых сапог, и больше ничего. Никакой другой обуви. И ни малейшего намека на то, что тело волокли к двери. Хорошо, допустим, его несли. Но все равно должны быть другие следы, причем в обе стороны: и от двери, и к двери, не так ли?

Рэйберн угрюмо уставился на ворсистый ковер с четкими отпечатками мокрых следов, идущих от двери. Взяв сапог, он приложил его к ближайшему отпечатку.

— Тютелька в тютельку, — сказал он. — И заметьте, сапоги все еще сырые. Здесь им не высохнуть, к тому же со вчерашнего вечера и суток не прошло. Так… что дальше? Что у нас осталось? Вторая версия: он отправился наверх, и там его пристукнули.

— А парик?

— Хорошо, ваша правда. Он отправился наверх в парике. Бог знает почему, но в парике. Он входит в гардеробную, и его ударяют кочергой, и… вот оно! Погодите, погодите! А потом ударивший выбрасывает кочергу в окно, и она застревает в ветвях!

— Возможно.

— Еще как возможно.

— А что с телом? Если Молт, конечно, к тому времени уже был мертв.

— Его тоже выбросили в окно… Постойте, не торопите меня.

— Ни за что на свете. Я лишь хотел уточнить: когда тело совершало последний полет, где был парик? Намертво вцепился в лысину, чтобы не свалиться?

Рэйберн сглотнул.

— Чертов парик, — сказал он. — Забудьте вы о нем на время. Пойдем дальше. Мне сказали, что этой своре дрессированных бандитов было приказано обыскать территорию. Так мне сказали. А что, если кто-то… ну хорошо, предположим, кто-то из их компании… уже убрал тело? Ночью? Как вам такая мысль, годится?

— Сейчас посмотрим. Кто-то убрал тело и, чтобы запутать следствие, вернул злосчастный парик в раздевальню?

— Мне лично эта идея нравится, — произнес Рэйберн с плохо скрываемым самодовольством. — Что ни говори, а все концы сходятся. Вчера вечером шел снег. Обидно, на земле нам ничего не найти.

— Пока не растает.

— В самую точку попали. — Рэйберн откашлялся. — И находка будет не пустячной. — Помолчав, он добавил: — В общем, случай для уголовно-следственного отдела. Мне придется позвонить старшему следователю, но я и так знаю, что он скажет. Он прикажет начать обыск. Послушайте, я прямо сейчас отправлюсь звонить, а вы подождите здесь, ладно?

— Но…

— Я буду вам очень признателен.

— Хорошо.

Рэйберн бросился звонить старшему следователю, а терзаемый дурными предчувствиями Аллейн остался в раздевальне. Вернулся Рэйберн, деловитый и энергичный.

— Ну что я говорил! — воскликнул суперинтендант. — Он свяжется с начальниками лабораторий, а пока я остаюсь здесь за старшего. Значит, так. Я должен организовать поисковую партию и попросить майора Марчбэнкса прислать собак. Вы подождете меня, хорошо?

Аллейн согласился и сдержал слово. Когда Рэйберн вышел, он снова осмотрел парик, выдернул для себя волосок, ощупал все еще сырой костюм и впал в глубокую задумчивость, из которой его вывело возвращение Рэйберна.

— Сплошное невезение, — проворчал Рэйберн. — Кража со взломом и насилием и еще бог знает что на нашем участке. Начальник направит нам столько людей, сколько сможет найти, а майор Марчбэнкс пришлет столько собак, сколькими сможет пожертвовать. Они будут здесь через час, а тем временем… — Он умолк, глянул на Аллейна и бодро продолжил: — Надо взять показания у слуг… и опросить гостей. Всех.

— Эк вам подфартило, есть шанс прославиться.

— Смеетесь? Я здесь, пока не явятся люди из уголовно-следственного отдела. А потом меня выпихнут обратно к моим любимым пьяным дебоширам. Послушайте! — вдруг заволновался Рэйберн. — Не думаю, что в наших силах справиться с этим делом. Одни мы не сможем. Начальник правильно сказал: людей мало, а хлопот по горло. Мы и так из сил выбиваемся. Держу пари, что старший следователь уже звонит выше по начальству.