Эрл Гарднер - Отведи удар

— Мужа этой женщины? — удивленно повторил доктор Линтиг. Я кивнул.

— Значит, она замужем?

— Вам должно быть известно, что она ваша жена.

— Нет-нет, это был кто-то другой.

— Другой не было. Миссис Линтиг приехала в Оуквью, наняла адвоката и закрыла дело о разводе в связи с отказом от исковых требований. Я говорил с ней…

— Вы с ней говорили? — перебил он. Я кивнул.

— Как она выглядит? — спросил доктор. — Как она живет?

— Выглядит, как и положено в ее возрасте, — ответил я. — Она примерно вашего возраста?

— На три года старше.

— Как раз так она и выглядит. Она пополнела, волосы стали седыми. Она выглядит вполне солидным клиентом.

Он сжал губы.

— А где она теперь?

— Не знаю, она уехала из Оуквью.

— А почему вы не поехали за ней? — строго спросил Линтиг. У меня было хорошее оправдание:

— Да потому, что мне позвонила Берта Кул и сообщила, что вы расторгли договор.

— О Боже! Но ведь это единственное, что мне нужно было узнать. Я хочу знать, где она. Что она делает и что собирается делать. Замужем ли она. Я хочу знать о ней все. А вы позволили ей проскользнуть у вас между пальцами.

— Потому что мы были уволены, — терпеливо повторил я. — Я решил, что вы сгоряча поступили опрометчиво, и приехал в Санта-Карлотту, чтобы сообщить вам факты.

Доктор оттолкнул кресло и нервно зашагал по кабинету. Потом вдруг повернулся ко мне и сказал:

— Мне просто нужно найти ее.

— Наше агентство могло бы вам помочь в этом.

— Да-да, я хочу, чтобы вы ее нашли. Продолжайте вести дело. Не теряйте ни минуты.

— Хорошо, доктор, — сказал я. — Только в следующий раз, когда мы будем идти по горячему следу, не останавливайте нас. А сейчас вы можете только самого себя благодарить за эту неудачу. Если бы вы нам доверяли и были откровенны, мы закрыли бы это дело за сорок восемь часов и с минимальными расходами. А теперь нам придется все начинать сначала.

— Слушайте, — сказал он. — Я могу вам довериться?

— Почему бы и нет?

— А вы не станете меня шантажировать?

Я пожал плечами.

— То, что я нахожусь здесь и не требую у вас выкупа, по-моему, лучшее тому доказательство.

— Да, это верно, — сказал он. — Мне очень жаль. Прошу прошения. Объясните все миссис Кул, хорошо?

— Конечно. Так вы хотите, чтобы мы продолжали работу?

— Беритесь за дело, — сказал он. — Одну минутку. Дайте мне, пожалуйста, адрес этой девушки. Это очень странно. Я никогда не слышал о таких вещах.

Я дал ему адрес Эвелин Харрис.

— Беритесь за дело сразу же, — повторил он.

— Хорошо. А отчитываться вам здесь, доктор?

— Нет-нет, вы будете отчитываться так, как я говорил миссис Кул. Отправляйте отчеты мистеру Смиту по адресу, который я ей оставил. И ни при каких обстоятельствах никому не говорите, где я нахожусь и кто я такой. Это будет ужасно.

— Я понял.

— Немедленно уезжайте из города. Не заводите здесь никаких знакомств. И постарайтесь, чтобы вас не видели возле моего офиса.

— Ладно. За это можете не волноваться. Но будьте осторожны с отчетами, которые мы вам присылаем.

— Об этом я позаботился, — сказал он.

— И вы ничего не знаете об этой Эвелин Харрис?

— О Господи! Конечно нет.

— Ну хорошо, — сказал я. — Предстоит трудная работа. Мы снова пойдем по остывшему следу.

— Я понимаю. Это моя вина. Но я столько лет боялся именно того, что кто-то выследит меня по профессиональной регистрации. Вы поступили умно. Дьявольски умно. Слишком умно.

— И еще одно, — добавил я. — Кому нужно было, чтобы мне подбили глаз за эту работу?

— Что вы имеете в виду?

— Сорокалетнего мужчину около шести футов ростом, весом больше двухсот фунтов, массивного, но не жирного, темноволосого и сероглазого, с родинкой на щеке и здоровенными кулачищами.

— Я не знаю такого человека. — Покачал головой доктор Альфмонт. Но при этом он старался избегать моего взгляда.

— Он ждал меня в гостинице, в моем номере. И знал обо мне все. Этот человек подогнал машину агентства к запасному выходу из гостиницы.

— А что ему было нужно?

— Он хотел, чтобы я уехал из города.

— И что вы сделали?

— Я допустил ошибку. Попытался вызвать полицию.

— Ну и что дальше?

— Когда я пришел в себя, меня уже вышвырнули из города. Углы его губ кривились. Подбородок дважды вздрогнул, прежде чем он заговорил.

— Это до… до… должно быть, какая-то ошибка, — сказал он.

— Да, — сухо ответил я. — Это моя ошибка.

— Вы не должны никому говорить, чем занимаетесь и на кого работаете. Это категорическое требование.