Эрл Гарднер - Дело нерешительной хостессы

— М-м… я…

— Мы слушаем вас, мистер Арчер.

— Я не могу ответить на этот вопрос.

— Вы видели его лицо немногим более секунды, не так ли?

— Все… все произошло так внезапно и быстро, что я, право, затрудняюсь…

— Именно! — воскликнул Мейсон. — Все произошло так внезапно и быстро, что вам удалось лишь очень смутно, мельком увидеть напавшего на вас мужчину. Впоследствии вы убедили себя, что это был подсудимый.

— Неправда. На опознании я сразу указал на него.

— Что ж, ладно. Теперь вернемся к моменту нападения. Вы держали в руке раскаленный прикуриватель?

— Да, сэр.

— И подносили его к сигарете?

— Да, сэр.

— Одновременно вы следили за сигналом светофора?

— Совершенно верно, сэр.

— В момент нападения ваши глаза были обращены на красный сигнал светофора или же на раскаленный докрасна прикуриватель, который вы подносили к своей сигарете?

— И на то, и на другое. Главным образом на светофор.

— То есть на яркий красный свет?

— Да, сэр.

— А также на прикуриватель, который вы держали в руке?

— Да, сэр.

— Прямо рядом со светофором находилась большая неоновая вывеска расположенной на противоположной стороне улицы аптеки, не так ли?

— Насколько я помню, да.

— Следовательно, к тому моменту ваши глаза уже немного привыкли к яркому свету?

— Пожалуй, так.

— А там, где стоял нападавший, было относительно темно?

— Ну… несущественно.

— И вы смотрели на него не дольше секунды. Ведь, кроме того раза, вы больше не видели его лица?

— Нет, сэр.

— Итак, вы видели лицо преступника лишь на протяжении какой-то секунды, — проговорил Мейсон, в такт словам покачивая направленным на свидетеля указательным пальцем, — причем когда он находился в относительной темноте, а ваши глаза уже привыкли к сверканию неоновой вывески и яркому огню светофора.

Арчер пожал плечами:

— Наверное, все было так, как вы говорите.

— Не гадайте и не позволяйте мне или кому-то еще давать показания вместо вас. Полагайтесь только на свою память. Повторяю вопрос: так это было или нет?

— Так.

Внезапно у присутствующих возникло впечатление, что пиджак вдруг стал Арчеру невероятно велик. Теперь Арчер уже совсем не был похож на того самоуверенного и нагловатого типа, который занял свидетельское место несколько минут назад.

— Вы заявили, что у автомобиля, в который преступник сел после нападения, было помято правое переднее крыло? — спросил Мейсон.

— Да, сэр.

— Вы ехали по направлению к южной окраине города?

— Да, сэр.

— А автомобиль преступника стоял на встречной полосе?

— Да, сэр.

— Он был запаркован у края тротуара на противоположной стороне улицы?

— Да, сэр.

— В таком случае каким же образом вам удалось разглядеть его правое крыло? Вы обладаете способностью видеть предметы насквозь?

— Нет, сэр. Я заметил, что крыло машины помято, лишь когда, вскочив в нее, подсудимый отъехал от бордюра. Выруливая во второй ряд, он резко кинул автомобиль влево. Я попытался рассмотреть, нет ли на нем каких-либо особых примет, и эта вмятина на крыле сразу же бросилась мне в глаза.

— Впоследствии вы видели эту машину еще раз?

— Да, сэр. Я видел ее вчера, во дворе полицейского управления.

— И вы опознали ее?

— Да, сэр. Это была та же самая машина.

— Когда в ночь нападения представители полиции прибыли на место происшествия, вы сообщили им о замеченной вами вмятине на крыле машины преступника?

— Нет, сэр, тогда я об этом не упомянул. Я был слишком взволнован. Но уже следующим утром полиция была мною проинформирована.

— У меня все, — сказал Мейсон.

В то же мгновение послышался елейный голос Гарри Фритча:

— Мистер Арчер, по данной теме у меня к вам всего один-единственный вопрос. Если отвлечься от всех этих сложных и путаных выкладок в секундах, вы, насколько я понял, успели достаточно хорошо рассмотреть лицо нападавшего, чтобы его запомнить, не так ли?

— Я протестую! — вмешался Мейсон. — Ваша честь, вопрос наводящий.

— Протест принят.

Фритч торжествующе улыбнулся:

— Что за человек напал на вас, мистер Арчер? — Это был подсудимый.

— У меня все, — сказал Фритч.

Судья Иган, нахмурившись, бросил на него недовольный взгляд.

— Весь вред наводящего вопроса заключается не в том, что свидетель на него отвечает, а в том, что его задают. Думаю, что обвинению это должно быть понятно не хуже, чем мне.

— Я признаю свою ошибку и прошу вашу честь простить меня. Я просто хотел сэкономить время, — сказал Фритч.