Эрл Гарднер - Дело об искривленной свече

— Доброе утро, мистер. Мне показалось, что лейтенант Трэгг желает с вами потолковать.

Судья Ньюарк, заняв свое место, посмотрел на свободное кресло защитника, рядом с которым сидел Джексон.

— Мистера Мейсона еще нет? — спросил он.

— Мистер Мейсон поручил мне продолжить защиту, — важно сообщил Джексон.

— С разрешения суда, — начал Линтон, — обвинение желает…

— Одну минуту, — прервал его судья Ньюарк, — суд желает сделать объявление до того, как что-нибудь будет сказано сторонниками обеих сторон. Суд принимает во внимание юридическую важность графиков приливов и отливов, но, возможно, имеется расхождение по поводу места, где яхта стоит на якоре. Я склонен считать, что вода в эстуарии обладает определенной инерцией, а потому вызывает локальные вариации. Суд хотел бы получить более точные данные о времени и совпадении или расхождении этих данных по сравнению с опубликованным графиком. Возможно ли внести эти коррективы в таблицу времени, не нарушив серьезно ваш план ведения дела, мистер окружной прокурор?

Гамильтон Бюргер с необычной для него медлительностью поднялся с места.

— Боюсь, что это едва ли возможно, с позволения суда. За ночь обвинение получило столько новых данных, что просит отсрочки в слушании дела. Я считаю, что не имею права скрыть от суда, что этой ночью яхта была уничтожена, предположительно при помощи бомбы с часовым устройством.

Судья Ньюарк откашлялся.

— Сумело ли обвинение проделать какие-нибудь исследования до этого взрыва?

— К великому сожалению, вынужден признать, что нет, мы их не проделали. Но, как я понял, этим занимался Мейсон.

— Но мистер Мейсона здесь нет?

— Нет, ваша честь.

Судья Ньюарк заинтересовался вопросом приливов. От этого зависит решение всего дела…

— Каково ваше отношение к тому, чтобы отложить на некоторое время слушание дела, мистер Джексон?

— Меня проинструктировали на это не соглашаться, ваша честь.

— Но, ваша честь! — поспешил вмешаться Гамильтон Бюргер. — Я убежден, что обвиняемым нисколько не повредит отсрочка суда.

— Похоже, что защита придерживается иного мнения.

— Если бы слушание дела можно было перенести хотя бы на вторую половину дня! — взмолился Гамильтон Бюргер. — Полагаю, я сумел бы лично связаться с мистером Мейсоном и…

— Как вы смотрите на то, чтобы слушание дела перенести на вторую половину дня, мистер Джексон? — Судья вновь обратился к Джексону.

— Я был проинструктирован не соглашаться ни на какие отсрочки, ваша честь.

— Прекрасно. Обвинение будет продолжать разбирательство дела.

Гамильтон Бюргер с чувством собственного достоинства произнес:

— В таком случае, ваша честь, обвинение просит, чтобы данное дело было прекращено.

Судья Ньюарк нахмурился:

— Конечно, обвинение имеет право не считаться с желанием суда. Поскольку опасность того… — Он на минуту запнулся, подыскивая слова, которые наиболее точно выразили бы его возмущение.

Этой заминкой воспользовался Джексон:

— Меня проинструктировали не возражать против прекращения дела, ваша честь!

Судья Ньюарк принял решение:

— Хорошо, дело прекращено. Обвиняемые освобождаются из-под стражи. Однако я считаю необходимым упомянуть, что в случае, если они будут снова арестованы, суд примет во внимание результаты имевшего место следствия.

Судья поднялся с места и направился к выходу из зала, потом повернулся и сказал:

— Могу я советников обеих сторон пригласить в кабинет судьи? Джексон поспешил к будке телефона-автомата, набрал номер офиса Мейсона и торопливо спросил:

— Герти, босс пришел?

— Нет еще.

— Здесь заварилась такая каша! Судья попросил советников встретиться с ним в его кабинете. Мне это не нравится. Он просто сам не свой из-за какой-то версии приливов… Мне думается, мистеру Мейсону надо туда подъехать.

— А что они решили по делу?

— Прекратили.

— Прекрасно. Я попытаюсь разыскать шефа. Если мистер Мейсон появится, я ему скажу, чтобы он туда позвонил. Это несколько смягчит старикана.

— Едва ли можно так называть судью Ньюарка! — возмутился Джексон.

— Лично для меня он старикан! — рассмеялась Герти. Джексон пересек зал судебных заседаний и вошел в кабинет судьи Ньюарка.

Гамильтон Бюргер и Морис Линтон явно чувствовали себя здесь отвратительно. Судья записывал какие-то цифры на листке бумаги. Он поднял голову и сделал знак:

— Входите же, мистер Джексон. Где Мейсон?