Эрл Гарднер - Дело об искривленной свече

— Он ее даже не вымыл! — пробормотала она. Затем повернулась к Мейсону: — Как вы считаете, мне следует их вымыть и вытереть?

— Все зависит…

— От чего?

— От того, считаете ли вы важным установить тот факт, что ваш отец здесь находился.

— Он ни за что в этом не сознается!

— Почему?

— Я же объясняла: это было бы политическим самоубийством.

— Но ведь это не повредило бы карьере вашего отца, не так ли?

— Что именно?

— Факт, что он здесь находился.

— Нет, папе не повредит. Я говорю об остальных.

— Ну, а если ваш отец не будет поминать их имена?

— Ну и что от этого изменится?

— В том случае, если вашему отцу придется давать показания, где он находился вчера вечером, эта бритва могла бы стать косвенным доказательством. Микроскопическое исследование волос, понимаете?

У Кэрол посветлело лицо, она поняла значение сказанных Мейсоном слов.

— Вы правы! — воскликнула она. — Вы сто раз правы!

— Вы могли бы зайти в офис управляющей, — продолжал Мейсон, — объяснить ей, что желаете сохранить за собой этот коттедж на неделю, заплатить наличными и договориться, что все здесь останется нетронутым. Чтобы никому не разрешали сюда входить, даже уборщице.

— Это мысль. Пойдемте!

Мейсон добавил:

— Мы должны запереть входную дверь. Ключа нигде не видно?

Они обыскали все помещение, но ключа так нигде и не нашли. Дверь номера тринадцатого была заперта, ключ торчал снаружи, но к номеру четырнадцать ключа не было.

— Очевидно, ключ забрали с собой, — пробормотал Мейсон. — Как вы думаете, где в настоящее время может быть ваш отец?

Кэрол в панике посмотрела на адвоката:

— Поехал назад на яхту. Полиция будет ждать его там для допроса, и он скажет какую-нибудь ужасную глупость в отношении того, где он находился. Все, что угодно, лишь бы не признаться, что был здесь.

— Давайте договоримся со здешней администрацией и сразу же поедем в Лос-Анджелес, попытаемся разыскать вашего отца, — сказал Мейсон.

Он придержал входную дверь, пропуская вперед Кэрол Бербенк, не без удовольствия взглянул на ее стройные ножки, когда налетевший ветер высоко задрал ее широкую юбку. Пока она боролась с юбкой, адвокат ухитрился захлопнуть дверь — западный ветер с океана был очень сильным.

— Поговорите с управляющей сами, — попросила Кэрол и внезапно добавила: — Вот тут немного денег на текущие расходы.

Она сунула ему в руку пачку двадцатипятидолларовых купюр, перетянутую прорезиненной бумажной лентой со штампом Лос-Анджелесского банка и указанием того, что в пачке находится пятьсот долларов.

Мейсон заметил:

— Так много не потребуется.

— Держите у себя. Будут и другие расходы. Учитывайте все траты, потом разберемся.

Мейсон сунул деньги в боковой карман пиджака, вошел в коттедж с надписью «Офис» и молча остановился у конторки в ожидании, когда появится особа, действующая в качестве управляющего.

Ее улыбка была запрограммирована.

— Нашли нужных вам людей? — осведомилась она. Мейсон ей доверительно сообщил:

— Своеобразная и довольно сложная ситуация.

Улыбка моментально исчезла с лица женщины, глаза у нее стали холодными и неприветливыми. Она оценивающе переводила взгляд с Мейсона на нарядную особу, стоящую рядом с ним.

— Да? — спросила она ледяным тоном. — В каком плане?

— Мы разыскивали отца этой молодой особы, — пояснил Мейсон. — Он должен был встретиться с нами в коттедже номер четырнадцать, но мы опоздали, и я боюсь, что он поехал нам навстречу в надежде перехватить по дороге. Нам придется теперь разыскивать его, и мы боимся разминуться.

Женщина по-прежнему смотрела холодно и недовольно. Она молчала, ожидая продолжения.

— Таким образом, — продолжал Мейсон, — у нас есть единственный выход: договориться, чтобы вы никому не сдавали этот коттедж.

— За коттедж уплачено до двенадцати часов завтрашнего дня, — сказала управляющая.

— В вашем журнале указаны фамилии людей, остановившихся в этом коттедже? — спросил Мейсон.

— А что?

— Я хочу убедиться, что это именно та компания, которая нам нужна.

— Снимал ее некто мистер Лэссинг. Кэрол поспешно объяснила:

— Да, это фамилия одного из членов их компании, но не папина. Меня интересует, все ли они зарегистрировались?

— Как зовут вашего отца, дорогая? — несколько смягчилась управляющая.

Кэрол посмотрела ей в глаза.

— Бербенк, — сказала она. — Роджер Бербенк.

— Мы обычно не регистрируем всех участников группы, если она большая. Регистрируется один человек, владелец автомобиля, он записывает марку своей машины и номер. Одну минуточку, я сейчас посмотрю. — Она полистала регистрационный журнал и покачала головой: — Нет, тут просто сказано: «Дж.К. Лэссинг и гости».